– Найду, владыка! Сразу вести к тебе?
– Нет, зачем же? У меня сейчас совет будет. Ты главное найди его. И не дай уехать. В гостевом доме посели, если нужно. За мой счет.
Долговязый секретарь кивнул и удалился. Я повернулся к Бобчинскому.
– Совет казны собрался?
– Уже ждут, владыка.
– Ну, пошли.
Глава 2. Я мог бы быть богатым
– Мы передали Широкому Дубу восемнадцать чаш из стек-тлы, – настаивал Луч Света, хмуря лицо. – Это наша последняя плавка. Отдали всё целиком, как велели. Для закупки металла.
– Я получил три пятерки чаш! – гневно хлопал ладонью по бедру смотритель рынка. – Три пятерки, и то две были с дефектом! Поэтому золота только на четыре кулака.
– Я вру, значит? – заиграл желваками мой главный «инженер». – Чаши сдавали в присутствии Ннаки. Пусть подтвердит!
Мясо медленно поднял глаза. Заматерел мой казначей. Нарастил солидности и на боках, и на пузе, и под подбородком. Был таким живым, подвижным, как ртуть, а теперь лишнее движение сделать лень. Но хватку не растерял. Даже приобрел. Хватка у горца стала поистине крокодилья.
– Чаш было пятнадцать, – весомо произнес Ннака. – Почтенный Циль Наукаль, наверное, что-то перепутал.
Воруют, суки! Быстро мои четлане этому научились. Богатство развращает независимо от культурных особенностей и уровня развития. Я точно знал, что мой ухватистый оцколи начал приворовывать еще в Крыле. Он уникальный в этом плане человек – везде видит выгоду. Потому-то я многое ему спускал – он ведь и для меня выгоду находил. Но в последнее время малоизвестную здесь иудейскую заповедь «не укради» стали нарушать всё шире. Объемы производства и торговли растут, людей вовлекается всё больше и больше, логистические цепочки удлиняются – и проследить за всем нет никакой возможности. А системы контроля нет. Невозможно ее организовать при почти бесписьменном обществе.
Конечно, Ночка изо всех сил работает над своей идеей буквенной письменности. Но одной идеи оказалось мало. У Ийохали в ее алфавите накопилось уже почти шестьдесят букв. Я понимал, что некоторые лишние и дублируют друг друга – но с советами не лез. Пусть азбуку создает носитель языка. И девушка создавала. Она сильно увлеклась идеей, а я подпитывал эту «топку», как мог. Но надо признать: буквенная письменность плохо приживалась у четлан. Я даже принуждал некоторых проходить у Ночки обучение, но головы индейцев концепцию усваивали плохо (мои секретари, например, не смогли). Пандемия дислексии какая-то! Так что этот вариант письменности прогрессировал медленно. А ведь казалось: создам школы, построю новое общество…
Ннака же своей пиктографией особо ни с кем не делился. Он в своих пометках прекрасно ориентировался, четко знал, что у него есть, сколько и почем. И понимал, что это знание дает ему власть. Ведь он и только он мог манипулировать информацией… и никакого внешнего аудита!
…Сжимая и разжимая правый недоразвитый кулачок, я вглядывался в своих экономических