– Вы выходите? – вдруг раздается чей–то голос спереди.
Я открываю глаза и поднимаю голову, в недоумении глядя на какого–то незнакомца в костюме. Хотя лицо приметное, вроде работает в отделе снабжения.
– А? – спрашиваю, растерянно глядя по сторонам, а затем спохватываюсь и выхожу: – Да–да. Спасибо.
Оглядываюсь и смотрю направо, затем налево, совсем из головы вылетело, в какую сторону идти. Встряхиваю головой, а после иду в нужном направлении, чувствуя, как с каждым шагом мое тело наливается свинцом. Ощущение тяжести на плечах и голове не проходят, только усиливается, когда я подхожу к приемной Галаева. Секретаря на месте нет, так что я иду к двери его кабинета и останавливаюсь перед ней в нерешительности. Поднимаю руку, чтобы постучать, но она так и повисает в воздухе. Хмурюсь, но не стучу. Открываю внаглую дверь. В конце концов, скоро он не будет моим начальником.
– Почему без стука? – голос у сидящего за столом и корпящего над бумагами Фарида груб и не предвещает ничего хорошего тому, кто испортил ему настроение.
К сожалению, в этот раз это я. Поджимаю губы и прикрываю дверь вполсилы. Хлопок двери заставляет мужчину поднять голову и сощурить глаза, когда он видит меня с воинственным видом взирающую на него.
– Чего ты хотел? – подхожу ближе и складываю на груди руки.
Он откидывается на спинку своего кресла и сверлит меня своим недовольным взглядом. Губы презрительно дергаются, а глаза словно налиты кровью.
– Ты плохо соображаешь, что происходит, не так ли? – вздергивает он бровь и спрашивает меня холодно.
– Давай только без загадок, – вздыхаю устало, нет сил на препирания, итак я вымотана.
– Зачем ты распустила слух, что беременна от меня? – жестко произносит и встает, давя своим внушительным ростом.
И пусть между нами стол, но в этот момент пространство кабинета мне кажется узким и маленьким для нас двоих. Даже дышать становится тяжело, но я не показываю это своим видом, уж больно хищный у мужчины вид.
– Мне, по–твоему, больше делать нечего? – фыркаю, уязвленная этим его предположением.
Он что, думает, что он – пуп земли, а я – фанатка, так и желающая захомутать его в свои сети? Ну и самомнение.
– Если я узнаю, что ты что-то замышляешь… – угрожающим тоном говорит и огибает стол, подается вперед, нависая надо мной.
Я отклоняюсь, но пятой точкой упираюсь в стол, а дальше отступать некуда. Его дыхание опаляет мои щеки, заставляя внутри меня что-то трепетать. Но затем он резко отстраняется, словно ему неприятно находиться в моем обществе. Я же с облегчением вбираю в легкие больше