А вернувшись, еще издали услышала знакомый до тонкостей мужской голос, что-то строго выговаривавший хозяину дома. Расслышать, о чем идет разговор, у Силь пока не получалось, но по холодному, высокомерному тону можно было без сомнения сказать, что неожиданный гость очень недоволен ее хозяином.
И это возмутило женщину до глубины души, ведь Эста можно было обвинить лишь в одном, избавлении Силь от унизительных просьб о прощении. В тот момент женщина была твердо убеждена, что ей придется ночевать на камнях возле башни, если Грэхем над нею не сжалится.
Тоннель и лесенку она проскочила на одном дыхании, но у выхода остановилась отдышаться. И рассматривая открывшуюся кухню, невольно прислушалась к разговору.
– Ваши действия вообще незаконны, куда только смотрит надзор! Продавать людей запрещено не только в королевстве, но и во всей империи! Тем более, это моя жена! Да и выкупа я не видел, хотя все равно не взял бы. Немедленно зовите Дебору! Иначе я подам жалобу! – отрывисто кидал злые фразы гость, свысока посматривая на Эста.
Но тот ничего не отвечал. Спокойно чистил и резал какие-то овощи, время от времени помешивая свое варево. Очень аппетитно пахнущее, кстати. Силь просто не могла не принюхиваться. И неосознанно сравнивать поведение мужчин в этой непростой ситуации.
Если судить по закону – ни один из них не прав. Но стоит взглянуть с человеческой, женской точки зрения, выигрывает Эст, несмотря на заявление Грэхема, что ему не принесли выкуп.
Ну так когда Эсту было таскать ту рыбу, припомнив вчерашнюю суматоху, оправдала напарника Силь. Он ведь допоздна принимал гостей, а потом убирал столовую. Вот сегодня соберется и отнесет, и она поможет, если нужно.
Но Грэхем во всех случаях выглядел подлецом и теперь узнице было до боли обидно, почему она не замечала этого прежде? Нет, не в семнадцать лет, когда очаровалась красотой стройного, изящного блондина. Белокурые локоны и огромные голубые глаза у Мэри от него. А вот пушистые длинные ресницы, четко прорисованные брови и капризно изогнутые губы – материнские.
Но к тому моменту, как герцог тайком посетил их городок, чтобы встретиться с Силь, его внешность порядком изменилась. Остались в прошлом изящная стройность и рассыпанные по плечам белокурые локоны. Теперь герцогский цирюльник стриг хозяина покороче, чтобы крупные завитки лишь выглядывали из-под ободка короны, и не касались кружев воротника. В посветлевших, словно выцветших глазах прочно поселилось высокомерие, а тонкие, презрительно поджатые губы придавали облику не только значимости, но и недовольства. Хотя очаровывать и уговаривать он умел еще лучше, чем прежде, и вот этого его уменья Силь опасалась сильнее всего.
Но и долго стоять на проходе тоже не собиралась.