– Нет уж, пусть пишут. У меня документы всегда в порядке.
Проверяющие поднялись на башню первыми, но не ушли на остров, пока не появились два одинаковых ящика.
За это время снявший неприметность Рестон лично выдрал из журнала старый указ и написал новый, заверив подписью и печатью. Дополнительно написал красными чернилами объявление в журнале, где расписывались принимающие смену маги.
– Отправляйте, – скомандовал следивший за ним Анцельс, и портальщик послушно взялся за рычажки артефакта.
Проверяющие встали в круг рядом с грузом и едва ли не впервые в жизни ждали перемещения с неясной тревогой. Напрасной, как оказалось.
– Моя посылка дошла? – Увидев появившегося портальщика, справился Анцельс, – кстати, извини, не спросил твое имя.
– Олтен, – представился тот, – а посылку получили.
– Хорошо. Тогда эти опустим немного позже, сначала я хотел бы задать тебе два вопроса.
– Хоть десять, – улыбнулся маг, – здесь или пройдете в кабинет?
– Лучше в комнату отдыха, – отказался магистр и первым направился к лестнице.
Остальные шли за ним молча, даже не пытаясь угадать, что еще затеял мастер.
– Скажи… только честно, наказывать вас никто не будет… – Анцельс помедлил, подыскивая слова, – кто посылал ссыльным мешки с мукой и крупами?
– Мы. Точнее, начали сменщики, но я тоже помогал, – открыто смотрел ему в глаза молодой маг.
– Какая у тебя ступень?
– Третья. Меньше сюда не берут.
– А какие заклинания самые мощные? – продолжал допрос магистр.
– Защитная огненная стена. Высота три шага, длина десять, – доложил озадаченный Олтен.
– Получаешь четвертую ступень, – принял решение Лайонис, уже разгадавший замысел учителя, – и подумай о службе в имперской охране. Платят хорошо, жилье предоставляют в столице, в пансионах или гарнизонах, на выбор.
– Меня еще не отстранили, – рассердился Рестон, – а уже растаскиваете моих людей. Я и сам могу предложить ему место получше, тем более, ступень портальщика у него тоже поднялась. Как и у сменщиков. Но с ними я поговорю лично.
– Об уходе с поста и не мечтай, – строго заявил Дагельт, – свои промахи сам и исправлять будешь.
– Но почему? – непонимающе нахмурился начальник портальной службы, – Штран виноват меньше, а его сразу…
– Все же вы его перехвалили, – ворчливо сообщил Анцельс, – он пока не видит главного. Штран снят с должности не за ошибки, их делают все. А за равнодушие к людям, которых по долгу службы обязан был обеспечивать всем необходимым. Его ничуть не волновали их беды, не беспокоило, куда девается мука, если не доходит до ссыльных? Нет, Штрана заботил только собственный авторитет, якобы страдающий от жалоб узников. Он даже на миг не усомнился в своем праве просто уничтожать эти письма и искренне ненавидел всех, кто по его милости