Теперь Ане нужно было как можно быстрее попасть в дом Льветарисны; если она не вернется до возвращения тети, маменьки и Алины, то попадет не только ей, но достанется и Кате – горничной, которая помогла ей выскользнуть из особняка незамеченной, да еще в таком странном наряде…
Неожиданно из распахнутых дверей одного трактира вышвырнули прямо под ноги Ане совершенно пьяного мужика в одной посконной рубахе. Девушка в испуге шарахнулась; и тут же почувствовала, что ее снова схватили за шиворот – уже в третий раз за этот вечер!
– А что это такой мальчонка в поздний час один по улице шастает? – раздался над ее ухом неприятный вкрадчивый голос. – Думаю, тебе нужна компания, дружок.
– И впрямь, – хохотнул другой голос, прокуренный и хриплый, и его обладатель вырос перед Аней – судя по всему, это был моряк, в расстегнутом бушлате. Он был сильно навеселе и покачивался, как при качке. – Пойдем с нами, юнга! Будем одной командой!
– Конечно, он пойдет, – вновь вкрадчивый. – Он получит рубль. Целый серебряный рубль, слышишь, милый? И всего-то за то, чтобы его новым друзьям было нескучно. Не бойся, мы тебя не обидим. Наоборот, кое-чему научим, а потом проводим тебя домой, дорогой. Ну-ка, дай тебя рассмотреть… – Анино лицо было повернуто сильными пальцами к свету из распахнутых дверей трактира, – и какое у тебя нежное личико!.. – И голос даже задрожал от возбуждения. – Мы с тобой славно повеселимся!..
Как они собираются с ней веселиться, Аня слушать не стала. Она использовала уже испытанный прием – со всей силы наступила на ногу державшего ее вкрадчивого – и бросилась бежать.
Однако не успела девушка сделать и двух десятков шагов, как нога ее поскользнулась, и Аня упала в зловонную лужу, полную помоев, только что выплеснутых из окон ближайшего кабака. Она барахталась, тщетно пытаясь подняться; а сзади уже приближались шаги и голоса. Вкрадчивый стал визгливым, он называл ее щенком и грозился ужасной расправой. А моряк отпускал такие сочные ругательства, что Аня не понимала ни слова, но смысл их был предельно ясен: ей нет спасения, эти двое оказались пострашнее тех, от которых она сбежала у особняка Раднецкого!
Ее пнули сапогом в ребра так, что у нее захватило дыхание; затем за грудки подняли из лужи и поставили на ноги. Кулак моряка, огромный, как кузнечный молот, оказался перед ее лицом, и она зажмурилась, ожидая неминуемого удара…
– Не тронь мальчика! – услышала вдруг Аня женский голос с заметным акцентом. Открыв глаза, она увидела остановившийся рядом возок. Сидевшая в нем женщина в куньей шубе и белом пуховом платке указывала на Аню рукою, выпростанной из белой же песцовой муфты.
– Отпустить его. Сразу. Ну!
– Это еще что? – ощерился моряк. – Не лезьте в свое дело, мадама!
– Я сказала: отпустить. Гуго… – дальше последовала команда на немецком, и кучер