В итоге, наконец, он понял, что надо съесть и выпить все записанные в талмуде рецепты сразу, тогда вечная жизнь явится к нему обязательно. Поэтому он трудился не покладая рук, днём и ночью, изготовляя рецепт за рецептом, выливая и складывая все ингредиенты в одну десятилитровую, стеклянную бутыль, дожидаясь, когда же наступит тот долгожданный момент, чтобы он смог начать принимать этот «Эликсир вечности» – так он назвал свое ядовитое снадобье. Но ещё было очень далеко до последней страницы, так как талмуд был исписан весь от корки до корки.
Алхимик не сидел сложа руки, а нашёл еще одну свою поборницу – названную сестру и старую приятельницу – толстушку Утицу со своей племянницей Халдой, которая была замужем за каждым из ведьмаков по очереди. Проживали ведьмаки в болотах, прячась от людских глаз.
Крикливая Утица тут же явилась к нему одна, когда получила приглашение Визарда от крысы. Накрытая большим, клетчатым платком с кистями, в коричнево-красных резиновых ботиках, шаркая и переваливаясь с ноги на ногу, громко крякая при каждом шаге, чтобы пожаловаться, что наступили плохие времена для воровской династии, Утица зашла к Визарду в комнату без стука, принюхиваясь к каждому флюиду, дующему ей в лицо.
Навстречу вылетело бесчисленное множество комаров и ночных бабочек. Они облепили нос Утицы, который моментально распух, вытянулся, стал красным и твёрдым, как настоящий клюв у птицы, а сама она тут же превратилась в большую, лохматую, дикую утку с перепончатыми лапами.
– Забыл свою старую подругу Утицу, – стала ворчать Утица, стоя у открытой двери его комнаты.
– Нет. Помню. Ты очень похорошела, растолстела. Принесла мне лекарство и спички, что я тебя просил?
– Спички принесла, а лекарство принесу в следующий раз. Так устала добираться до твоего дома. Слышала, что ты остался без поддержки, – закрякала Утица, как бы вспархивая внутрь, перепрыгивая через порог входной двери, на всём ходу влетая в захламленную комнату колдуна и усаживаясь в его драное кресло с вылезшей наружу пружиной, пока Визард собачился сам с собой относительно сквозняков, собирался включить свет, зажигал от спичек спиртовку, стоящую на полу около плитки, чтобы получше рассмотреть, появившуюся у него на горизонте, старуху Утицу.
«Какой ты, Визард, стал легкомысленный, все твои мысли выдул сквозняк. Надо посмотреть, кто это явился к тебе среди бела дня, разбрасывая вокруг себя перья. Наверно колдунья Утица пожаловала», – предположил он язвительно, щурясь при свете, забыв, что он сам пригласил Утицу прийти к нему.
– Не люблю нежданных гостей, – с недовольством вслух сказал озлобленный Визард, озябший от ветра, проникающего из щелей, не заклеенных бумагой, окон