– Это были последние деньги. А за новые картинки, обещали в будущий четверг…
То есть, хотя парень и считался у знакомых не самым бедным; занимать ему теперь не спешили: ведь нигде не учился; следовательно, стабильной работы не получит: как рассчитается? Короче – так обиженный профессорами Академии искусств попал внутрь.
И вышеупомянутое искусство встречало прохладой… Застегнув свое жаркое – для улицы одеяние; становясь веселее, “шерстяной” с наслаждением принялся прогуливаться по нескончаемым залам; получая не только эстетическое, но и полноценное физическое удовлетворение.
Так как внутреннее состояние больше не перегревалось; а внешнее будоражило уже воспаленное воображение – масштаб былой власти Габсбургов завоевал очередного посетителя. Та грандиозность: от массивных колонн на входе и статуй под потолок, до огромных размеров самих обставленных комнат; все это подчеркивало величие над остальным миром.
Повторно переходя в управляемый транс, юноша с жадностью проглатывал представленные экспонаты. Тем более, действительно было на что смотреть: роскошно-убранные – в смысле мебели помещения, оказались буквально заваленными предметами интерьера. Повыше их, сие великолепие дополнялось известными миру картинами; и довершали избранность, непрактичной дороговизны люстры да расписные потолки.
Отмечая в себе: что больше всего притягивают залы с живописью и античной лепкой, посетитель упрямо двигался вглубь. Считали минуты… Мускулы, обнаженный торс и женские прелести – все эти застывшие боги, пронизывали старинное здание мощью и энергией ушедшей эпохи. Впрочем, самоучка это видел и раньше, считая промежуточным искусством – надеясь даже когда-то превзойти; но теперь, видимо подбадриваемый изнутри, впитывался иным смыслом: – Управлять и властвовать! Властвовать и Управлять! Вот посыл мирового искусства.
Но даже такие – бредовые идеи, требовали перерыва… Или по причине, что пеший отсчитал свои дневные физические возможности; или еще что-то. В общем, в голове опять возникала чужая речь:
– Ты устал. Отдохни. Здесь можно: посмотри, сколько красивой мебели?!
Хотя раньше, возле любого – мало-мальски пригодного для сидения тут предмета, имелась соответствующая надпись: “Запрещено использовать по назначению”. Он увидел то, чего в принципе не могло быть: мягкую мебель без запрета. Путник присел. Тотчас, на сей факт среагировала решительная смотрительница зала. К слову – заскучавшая, решила выговориться по полной:
– Сидеть воспрещается! Это французский экспонат. Чему Вас только в школе учат?!
– А я не школьник, студент, – повторил он то, что снова подсказывали на ушко.
– И на кого