В секундах, как качелях,
Твои рисую руки…
Судьбы качнулась дверца
Шагами у порога…
Уму не плыть без сердца,
Душе не быть без бога…
Поют лихие трубы,
Клубится воздух снежный…
И вкус вливают губы —
Покорный, легкий, нежный…
«Как невинностью снега…»
Как невинностью снега,
Вина, сгладить чтоб вину…
Спят под зимним сном века,
Постигая тишину…
Мёртвым маревом поля,
Лунный свет, как из дверей,
В синем блеске хрусталя
Синь мечтается морей…
Ветра тёплого простор,
Ласки жаркие пустынь,
Только ближе мне задор
Гордых северных богинь…
В лёд вмороженная жердь,
Будто милости рабам,
Поддалась морозов твердь —
Губы тянутся к губам…
Без единого гроша
Душ свершаются пиры —
Наливаем из ковша
Звёзд счастливые миры…
«По тёмным ступаю коврам…»
По тёмным ступаю коврам,
По капле живая вода…
Зовёт меня счастье к ветрам,
Торопит ночная звезда…
Лелеял я тихий удел
С придуманным ликом в груди…
И жил по наитию дел,
И шёл, не ропща на пути…
По нити, всему вопреки,
По бездне кромешной вдоль стен,
Сжимали кольцом тупики —
Терпел их завистливый плен…
И, если сгорал, то дотла,
Не клял и не клялся вослед…
Желал, когда глаз твоих мгла,
Дарила чарующий свет…
«Наверно, бог тому судья…»
Наверно, бог тому судья,
Кто отвергает сердце чьё-то,
Но у любовного копья
Другая линия полёта…
И хоть подрублены венцы,
Миры оборваны друг друга,
А всё ж влекут опять рубцы,
Войти в спираль того же круга…
Бесцветен будущего вкус,
Когда ни горько и не сладко —
Лишь режет изморози груз
Невыносимого остатка…
Лишь только губы добела,
Как будто ждут часы той ночи,
Лишь горстью павшая зола,
В траве затоптанных обочин…
Лишь только в мыслях тишина
Под искривленьем неизвестным,
Бокал пригубленный вина,
Где за чертой застыла бездна…
Где взгляд опущенных чуть глаз,
Где вдруг смирением колени,
Где стук сметённых на пол ваз,
Где плен неистовства и лени…
«На сказочность простора…»
На сказочность простора,
В притихшие балы…
Развяжет сердце споро
Непрочные узлы…
Туман, как сторож давний,
Качнувшись на весах,
Укроет