Чёрно-синий костюм, расшитый серебром – тугой камзол, обегающий верхнюю часть тела как вторая кожа, та самая широченная юбка, которая не скрывала стройных ног, в свою очередь закрытых длинными, до щиколоток, штанами из серебряной парчи, какие-то голубые камни вокруг шеи…
На это всё, несомненно интересное, хватило одного цепкого взгляда, от которого Сайгур не смог удержаться. Зато он не спешил отвести взгляд от ореховых глаз, обрамленных длиннющими ресницами, от полных насмешливых губ, от высоких скул, на которых теперь лежали пятна румянца – тани Юна была и похожа, и непохожа на мукарранку, что гуляла по их лагерю с принцессой. И появление её здесь и сейчас обрадовало – словно избавило от чего-то тягостного.
– Рад видеть вас, миледи, – он поклонился и искренне улыбнулся, больше не обращая внимания на красавца Эрга.
– Я тоже рада, милорд, – она вернула ему улыбку. – Надеюсь, ваш путь сюда был добрым. А прием, оказанным нашим другом таном Алливеном, не позволил усомниться в нашей радости?
Вот же язва…
– Нет, миледи. Я нашел то, что ожидал, и ни в чем не усомнился, – он слишком откровенно усмехался.
Но это было неважно, а что не сказано – то не сказано.
– Добро пожаловать в Дьямон, милорд, – певуче произнесла она, а Эрг сопроводил её слова яростным взглядом, но не возразил. – Я и хайд Дьямона тан Турис приветствуем вас…
И тут опять затрубил рог, и сбоку от дороги показались знамена Канов и лорда Фурати – этот хитрец явился не по главной дороге, видимо, зная способ скостить путь.
Они подоспели вовремя. Теперь тани Юне пришлось учтиво выслушать велеречивое многословие королевской Правой Руки, перемежаемое сердитыми взглядами в сторону Сайгура. Что ж, старику Фурати положено быть разговорчивым, как раз в этом Мортаг не силён. Сайгур его не слушал. Он смотрел на тани Юну – зрелище куда приятней, чем сердитый лорд.
Интересно, все мукарранки так ловко держатся в седле?..
Тани Юна явно не впервые разговаривала с лордом Фурати – держалась легко, улыбалась иногда и даже уронила какую-то шутку, когда лорд покончил с представлением Сайгура Кана. Оторвавшись от созерцания хозяйки, Сайгур наткнулся взглядом на одного из мукарранских послов и невольно подобрался – посол, худощавый и носатый, который явился вместе с Фурати, смотрел на тани Юну как на…
На нечто, занявшее не своё место? Или, скорее, на лично ему принадлежащее, но отчего-то не покорное…
Вообще, лорду Сайгуру Кану не должно быть дела до вдовы прежнего тана и своей, на минуточку, тёщи. Но никакой наглости мукарранцам в Дьямоне он позволять не собирался. К тому же, вот именно – она его тёща. Мачеха будущей супруги. Ему не чужая, следовательно. И уж вовсе не кобыла, купленная и пока не объезженная. И вести себя так, здесь? Это наглость…
Он проехал немного, чтобы оказаться как раз