– Судьбу?! – вскинул голову Такфаринас. – Да я всю жизнь только тем и занимаюсь, что испытываю судьбу!.. – он взял декуриона за локоть. – Послушай, Симон, я об этом никому не говорил – да о таком и не следует никому говорить! – но раз уж у нас с тобой такой разговор… Помнишь гору, у подножия которой стоит Туггурт? Ты, наверняка, слышал, что она называется Тиди́р. Но у этой горы есть и другое название, очень древнее. Её называют Арда́р-Дамалуте́н – Гора Теней. С той стороны горы много пещер. Там испокон веков хоронили умерших. Там лежит мой отец. И мой дед. И дед моего деда… Я ходил туда накануне похода. Я провёл в пещере ночь. Я спрашивал духов моих предков: что ждёт меня? Как мне следует поступить? И духи ответили мне!.. – он отпустил локоть Саксума и, глядя прищуренными глазами вдаль, принялся привычно тереть искалеченную ладонь. – Когда я на рассвете вышел из пещеры, первое, что я увидел, был орёл. Он летел на восток! В сторону встающего солнца! Это – добрый знак, Симон! Это – знак, который подали мне мои предки! Они как бы сказали: «Дерзай, Такфаринас! Ничего не бойся! Удача будет сопутствовать тебе!» – Такфаринас замолчал и перевёл дух.
– И?.. – выждав некоторое время и не дождавшись продолжения, спросил Саксум.
– Что? – «очнулся» Такфаринас и посмотрел на декуриона.
– И ты после этого решил идти на Кесарию?
– И после этого я решил и д т и! – твёрдо сказал Такфаринас. – Идти до конца. А конечный пункт моего похода, как ты знаешь, – Кесария. И семь лет назад, и два года назад, и сейчас – Кесария!
Саксум в затруднении потёр ухо.
– Знаешь, Юст, – тщательно подбирая слова, сказал он, – я, конечно, уважаю твоих предков – я очень уважаю твоих предков! – но… Строить свои планы, исходя из столь… м-м… ненадёжного посыла… из какого-то орла, пусть даже и летящего, понимаешь, в сторону встающего солнца, это как-то… Согласись, ставить на кон всё – свою жизнь, жизни тысяч людей, которые пошли за тобой, поверили тебе… Наконец, ставить на кон успех всего предприятия, дело всей твоей жизни… Ставить всё на кон, опираясь на столь… неоднозначный… неоднозначную примету – это несколько не… недальновидно. Ты не находишь?
– Что ты хочешь этим сказать? – подозрительно прищурившись, спросил Такфаринас.
– Я хочу этим сказать… Ну, хотя бы вот что. Откуда ты знаешь, чего хотят духи твоих предков? Безусловно, они хотят тебе добра! Но… Что они понимают под добром, ты знаешь? Что в их представлении является добром?.. Может, они просто соскучились по тебе и хотят тебя побыстрее увидеть? И тогда, в их понимании, добром является… твоя скорейшая смерть! Разумеется, доблестная! На поле боя! Но… смерть. Понимаешь?
Такфаринас с любопытством взглянул на декуриона.
– Вот что мне в тебе всегда нравилось, Симон, – сказал он, улыбаясь, – так это твоё своеобразное мышление. Умеешь ты, как говорится, вывернуть проблему наизнанку… Нет, правильно я сделал, что взял тебя в штаб. Правильно!
– Ты очень правильно