Николай посмотрел на него исподлобья и усмехнулся:
– А ты что надеялся увидеть? Как я тут диверсантов буду обезвреживать? Где я тебе здесь возьму диверсантов?
Юра замотал головой:
– Я не об этом. Это ты сейчас по настоящему вилку в руку засадил, или как ты официанту сказал, фокус, типа обман зрения?
Николай с улыбкой прищурился:
– А сам как думаешь?
– Не знаю. Знал бы – не спрашивал.
Николай швырнул Юрию окровавленную салфетку:
– А ты проверь.
Жалобно заговорила Клара, умоляюще глядя на Николая:
– Коля, тебе больно?
Николай улыбнулся:
– Все нормально Клара, не волнуйся, мне не больно. Успокойся, все хорошо. На смотри. Видишь, ничего нет.
Николай протянул руку жене. Та озабоченно рассмотрела ее и буркнула:
– Ты так больше не шути. У меня сердце в пятки ушло. Мы же все-таки за столом сидим, в общественном месте, среди людей. Мог бы и предупредить, что это фокус. А то я ору, как очумелая. Как дура какая-то, ору, а ты, оказывается, фокусы показываешь.
Николай смиренно ей поддакнул:
– Извини. Обещаю, что больше так делать не буду. Больше такое не повторится.
Про себя Николай чертыхнулся:
– Дернул меня черт, это показывать, ведь знал, что не надо. Завелся как мальчишка, которого подначили на слабо.
Юрий пристально посмотрел на Хромова, смял салфетку с кровавым пятном, которую ему бросил Николай и примирительно буркнул:
– Понятно, фокус так фокус. Это тоже хлеб.
Он украдкой понюхал окровавленный палец:
– Интересный фокус. Поучительный. Ладно. Проехали. Да, я чуть не забыл. Все хочу вам выразить свою признательность Николай Федорович за ваш талисман. Все, кто его видел, в восхищении от него. Спасибо. Позвольте поднять тост за ваше искусство.
Клара с долей бахвальства и собственной причастности пояснила:
– Коля с детства такой рукодельник был. На все руки мастер. Он еще, когда в школе учился, такие необычные шахматы для моего брата сделал. Все в восторге были. А он эти шахматы тогда сам, своими руками сделал. Так что, вот так.
Она подняла свой бокал:
– За тебя мой умелец.
Николай смущенно буркнул:
– Ладно, смотрите не захвалите. А то зазнаюсь.
Дмитрий отпил из своего бокала и, глядя в стол, пояснил:
– Ну, то, что Николая Федоровича золотые руки, это мы сразу поняли, еще, когда с ним не были знакомы. Тут спорить не о чем. Тут дело другое. Мы с Олегом ни как в толк другое не возьмем. Как ему удается прикрепить к его изделиям Ауру, извините, в его терминологии, прикрепить цветной туман.
Клара, с видом знатока, менторским тоном стала пояснять:
– Фу, так вы, оказывается, вон о чем. Совсем меня с толка сбили. А все понять не могу, какой туман, какая радиация, какая аура? Так бы и сказали, что ваша аура это уникальное проявление художественного творчества, уникальность произведений искусства.
Присутствующие с интересом