Откинула шитое-перешитое лоскутное одеяло и приложила голову к груди.
– Жива она, жива, – вновь ожил голос за спиной, включив мне суперслух.
Да, и я услышала удар, а за ним другой…
– Почему так тихо и редко? – задала вопрос помощнику, погладив рукой по волосам несчастную женщину.
– Не знаю, как живут магики в вашем мире…
– Не живут, милый, не живут, – на грани слышимости перебила я соседа и закусила губу
Только бы не расплакаться. Почему-то стало жалко и эту женщину, и себя, и всех, кто ходит по краю пропасти.
– Я что-то такое и предполагал, раз не мог пробиться к тебе. Пообещай мне, что при следующем перерождении не выберешь такой ужасный мир без магии.
– Ничего он не ужасный. Мне нравится, – усмехнулась я. – Ну так, что происходит в этом мире с магиками?
– А, да, магики. Перебила меня, чуть не забыл о чём говорил. Нет этой женщины в нашем мире. Помнишь чёрную вязкую темноту? Там она сейчас. Магия, те крупицы, что ещё теплятся в теле, держат ниточку и поддерживают в ней жизнь.
– Получается, она как бы в магической коме, а крупицы магии – это медицинские аппараты? – перевела на понятный для себя язык.
– Ничего не понял, но чувствую, что ты права.
– Доктор сможет ей помочь?
– Госпожа Валери, что произошло? – в дом вбежал Прохор, держащий на руках Серафиму.
– Так, спокойствие, только спокойствие. Малышка, твоя мамочка жива, но ей очень плохо, – соскочившая с рук девчушка бросилась к женщине. – Прохор, как далеко живёт дохтор?
– Барыня, вы что! Он даже за деньги не будет лечить крестьян, – окунул меня в действительность парень.
– Что? И за деньги? – где их взять только, может, в долг уговорю?
– И за деньги. Если богатые помещики узнают, что он лечил чернь, перестанут его приглашать для омолаживающих процедур.
– А ничего, что он последние лет двадцать живёт за мой счёт? – разозлилась я. – Прошенька, что делать-то? Ну, кто-то же, в крайнем случае, помогает крестьянам?
Тот почесал затылок и молвил:
– Вы только меня матери не сдавайте. Скажете ей, что не я вас надоумил.
– Проша, не томи. Какой есть выход? – мои руки сжались в кулаки.
– У моего первого папеньки матушку давно все зовут: то роды принять, то при сложном переломе магией поддержать. Вдруг она поможет? У неё даже магический зверь есть. Маленький, правда.
– Привезёшь её сюда?
– Ой, что вы, хозяйка! Кто же разрешит-то? Это к её барину нужно обращаться. К Дурнову.
– Выйдите за дверь, мне нужно подумать, – приказала Прошке и Серафиме.
– Слушаюсь, – Прохор поклонился, взял ребёнка за руку и прикрыл за собой дверь.
– Что делать, друг мой заплечный? – плохо, что имя всё ещё не придумали, да и не до этого сейчас. – Ты можешь помочь женщине?
– Нет и не потому, что не хочу. Я бы с радостью, но ты всё ещё меня не помнишь и не приняла. Отцеплюсь от тебя, погибнешь.
– А-а-а! –