– Тесса? Ее парень теперь уже в колледже учится. Думаешь, она его бросит ради школьника?
– Ну, может, ей одиноко.
– Забей.
– Мне надо это выяснить!
Марси вздохнула:
– Слушай, пойдем уже. Джонни ждет. – Она поправила колье из маленьких черных камушков. Аметистовые сережки.
– Ладно, идем. – Я высушила руки, и мы пошли.
Джонни мы нашли на трибунах с противоположной от входа стороны. Мы с Мар сели по разные стороны от него. Он наклонился вперед, ссутулившись, и посмотрел на часы:
– До начала речи осталось двадцать семь минут.
– Да уж, это время придется как-то убить, – ответила я.
Марси снова встала и поправила бретельку своей лиловой майки:
– Пойду возьму чего-нибудь попить. Вы хотите?
Я покачала головой. Джонни ответил:
– Нет, спасибо.
– Ладно, я скоро вернусь.
– Не задерживайся, – крикнула я как будто в шутку. Хотя это было действительно важно.
Марси натянуто улыбнулась, посмотрев на меня через плечо:
– Ты что, я это ни за что не пропущу. – И исчезла в толпе извивающихся танцоров.
– По-моему, ее как-то это все не особо вдохновляет, как думаешь?
Джонни пожал плечами:
– Похоже на то.
Я сняла очки и стянула рукав, чтобы их вытереть.
– Я ее не виню. Такие приколы – это не по ее части. Она же из совершенно другого социального теста сделана. У нее по материнской линии какие-то богачи в роду. Владельцы одного из первых скотных дворов в Чикаго. Я не знаю, много ли из тех денег сейчас осталось, но мисс Бофорт научила Марси ровно сидеть, правильно пользоваться всеми столовыми приборами, писать открытки с благодарностями. И прочим хорошим манерам. Сам понимаешь.
– А, – ответил он, щурясь в свете разноцветного фонаря, который повесили на баскетбольную сетку.
Я снова надела очки:
– Не то что бы у меня были плохие манеры. Я не из джунглей. Но для моих предков это не так важно, как для мамы Марси. Когда я к ним прихожу, мне приходится изо всех сил сдерживаться, чтобы не пить из толчка. – Джонни рассмеялся. – Она милая, ее мама, хотя не без снобизма. Однажды ее родители повезли нас в Чикаго, в Тополобампо.
Джонни посмотрел на меня, скривившись:
– Что за Топо-Шмопо?
– Типа, суперкрутой мексиканский ресторан. Получил все награды, какие только можно было. Он неплохой – ну, то есть там скатерти, свечи, серебро и прочая роскошь. А за соседним столиком сидит чувак в бейсболке. И, заметив его, мама Марси шепчет ей так надменно: «Ненакла».
– Что это значит?
– Человек «не нашего класса» – это мне Марси потом объяснила. Ясное дело, что ее мама ставит людей типа «ненакла» куда ниже членов собственной семьи. Марси сказала, что она частенько использует это слово. Как бы тайно оценивает людей с позиции собственного снобизма, наклеивая на них ярлыки.
Джонни почесал щеку – у него росли бакенбарды, – потом провел рукой по волосам. Он все пытался убрать чуб, который закрывал его правый глаз, но волосы опять