– Мы уже обсуждали ненужные междометия, молодой человек, – посерьезнел профессор. – Я вижу, конечно, что ваш мир в чем-то может превосходить наш. Вероятно, есть отдельные моменты, в которых он действительно превосходит. Однако я не могу понять вас.
– О чем вы?
– У вас есть быстрый транспорт и дороги. Но они либо в ужасном состоянии, либо нужно нарочно создавать неровности, чтобы ехать медленнее. В чем смысл? – и, не дав мне ответить, продолжил. – Вчера, пока вас не было, я нашел газету. Не самую свежую, как мне кажется, но вы тратите время не на то, что нужно. Идолопоклонничество, так это называется? Вся газета посвящена не деятелям, а скандалистам.
Он говорил негромко, но возникало ощущение, что он отчитывает меня за то, что наш мир такой несовершенный.
– А теперь еще и это! Вы добрались до луны! Ваши механические устройства преодолели тысячи километров космоса! Люди проделали тот же путь. Но почти пятьдесят лет назад. И теперь вы что? Деградируете?
– Сейчас потребительская экономика, – ответил я со вздохом.
– Хорошо, потребительская. Я знаю, что это такое, можете не объяснять. Правильно построенная и ограниченная сверху модель такого вида – почти идеальна. Она позволяет избежать избытка. Перепроизводства. Переразвития и последующего краха. Если у вас такая, то почему в этом, хм, поселке, каждый третий дом срублен во время вашей прабабушки?
– Сложно объяснить, профессор. Проще Анну на свидание вытащить, чем логично объяснить ситуацию.
– Все из-за денег? – с видом Пуаро, разгадавшего очередную тайну, спросил Подбельский.
– В целом… да.
– Могли бы и не отвечать, это понятные и знакомые мне признаки, – закивал профессор. – Это все было и у нас в том числе. Но все дело в том, что у вас пока что неправильно смотрят на человеческие ресурсы. Ведь каждый человек приносит больше выгоды, чем на него требуется затратить для обучения.
– И?
– Рождение человека не несет трат на семью. Империя поддерживает минимальный необходимый уровень.
Я слушал уже не слишком внимательно, потому что Подбельский принялся объяснять теорию с таким количеством терминов, при котором потерять нить разговора ничего не стоит. Он тоже что-то доказывал, причем так, как будто я задел его лично.
Но при этом спокойно, пусть и с усердием, методично разбирал оба мира по полочкам. В этот момент я понял, что пришла пора отбросить в сторону все сомнения – ни один нормальный человек так не будет делать, если он не пришелец.
Да и ненормальный тоже. Я только усмехнулся, покивал в ответ на все объяснения профессора и согласился с его доводами. Вероятно, я и сам был из тех, кто хотел строить что-то идеальное, но пока на все хватало средств, можно было не переживать ни о чем.
Единственное, в чем меня убедил профессор – что нормальная экономическая теория мне не по зубам.
Глава 32. Светская жизнь
Когда мы вернулись, девушка уже отложила книгу в сторону и сидела, как ни