Эрида же, видя, смущение и замешательство, отступать не собиралась.
– О Парисе, конечно, о выброшенном на растерзание зверей твоем сыне, остальные тут живы и здоровы. Но все только до поры и до времени, – в глазах ее сверкнул какой-то странный огонек.
– У меня нет сына с таким именем, – царь отвернулся, делая вид, что он не собирается больше ничего говорить. Но если ему будет позволено, Эрида этого позволять не собиралась. Богиня раздора вошла в кураж и худо будет тому, кто решится ей помешать.
Эрида готова была расхохотаться, но не стала, махнула рукой, что с ним говорить, если он сам своими руками губит этот мир, пусть его Геката спасает, она же этого делать не станет.
Царь оставался сидеть на своем троне неподвижно и гадал, сколько это еще продлится.
№№№№№№
Богиня полетела навстречу Гекате, оставляя Приама в глубокой задумчивости, он не мог понять, как ему поступить дальше и откуда придет к нему беда. Но то, что она придет он не сомневался, и Эрида живое тому подтверждение. Стала бы она тут возиться с ним, если бы удалось избежать той самой войны, о ней только и говорят в последнее время.
Гекату она отыскала быстро, потому что та и сама хотела поскорее с ней увидеться. Они буквально летели друг навстречу другу.
– Ты все не можешь успокоиться? – спросила она Гекату, -посмотри, как спокоен царь, его ничто не волнует и не трогает, земля уходит из-под ног, мир рушится, а он сидит и надеется, что все пройдет само собой. И что за цари такие пошли, Зевс совсем не следит за ними.
– Пока еще есть надежда, все это можно остановить, – заявила и Геката, и в голосе ее было столько уверенности, что оставалось только диву даваться.
– Ничего и никогда не остановится, – отвечала та.
Но обе понимали, что остановить Богиню ночи не удастся, она будет упорно стоять на своем и с места ее не сдвинуть – это точно.
Если бы это стало возможно, то, наверное, мир перевернулся бы в третий раз, и если сначала его переворачивали Кронос, а потом и Зевс, то теперь станет таким бунтовщиком Геката, но оракул точно сказал, что на Зевсе все и закончится, не стоит дарить ей напрасные надежды.
– Я найду ребенка и верну его назад, – твердила она серьезно.
– Я помогла бы тебе, если бы это могло изменить хоть что-то, – отвечала Эрида. – А делать то, из чего не выйдет никакого толку, зачем это нужно.
На этом они пока и попрощались, – до войны оставалось еще какое-то время и надо было заняться делами привычными и обычными, а потом уж думать о том, что должно было случиться.
