Бриллиантовая пыль. Светлана Марзинова

В «уголовку» он попал недавно, причем пришел из «элитного» отдела – по борьбе с экономическими преступлениями. Его поступок был многим непонятен, а на расспросы старлей обычно отшучивался. Что соответственно порождало всякие слухи и домыслы. Но Алексей на ребят не обижался, да и они постепенно к нему привыкали. Благодаря его добродушному характеру и готовности всегда помочь недоверие стало постепенно отступать. Даже прозвище Замороченный, данное ему здесь, в угро, уже звучало не так насмешливо и обидно, как поначалу. Сейчас же случилось первое, с тех пор как он пришел, по-настоящему крупное дело, и Алексей знал, что к нему будут приглядываться особенно внимательно. На реплику Саватеева старлей отреагировал улыбкой и решил его тоже подколоть:

      – Слушай, Димон, у тебя образование высшее?

      – Ну высшее, – насторожился Саватеев.

      – И у меня высшее. Юридическое. И чего мы с тобой тогда в нотариусы не пошли, а? Тоже бы старушкам наследство оформляли. Глядишь – имели бы сейчас по квартирке, по машинке приличной, а может даже, и по симпатичной жене. И даже – страшно признаться – по любовнице! А то, дураки, пошли мы в опера, и каков результат? Ни одного, ни другого, ни третьего! А про любовницу я вообще молчу.

      Ребята загоготали.

      – Ну ты-то, Леша, в УБЭПе чего ж на машину не заработал? Или тоже благотворительностью занимался? – спросил кто-то.

      – Ага, мне тоже старушек жалко.

      Оперативники продолжали посмеиваться:

      – Ну так иди в нотариусы, еще не поздно!

      – Да он пошел бы! Только у него лапы в высшей Нотариальной палате нету.

      – И денег нету, чтобы такое теплое местечко себе прикупить!

      – Хватит балаганить! – вмешался Никоненко. Смех разом умолк. – Заморочнов, ты, собственно, на что намекаешь? Что эта Журавлева на самом деле мухлевала во всяких там наследственных делах? Старушек обманывала?

      – Нет, товарищ майор, про старушек – это я так, к слову. Журавлева, как я уже сказал, пользовалась хорошей репутацией, – терпеливо пояснял посерьезневший старлей, – и если где-то и мошенничала, то так тонко, что об этом никто не знал. Во всяком случае, мне пока такие люди не попались. Я и в Нотариальной палате уже побывал – там о ней очень хорошо отзываются.

      – Гляди-ка, инициативный, – вставил Димон.

      – Помолчи ты, Саватеев, – цыкнул на него майор.

      – Ага, я такой, – опять добродушно улыбнулся Алексей.

      – Ну так на чем она, собственно, деньги-то делала? Как думаешь, старлей? – повторил интересовавший его вопрос Никоненко.

      – Думаю, что на своей репутации как раз и делала.

      – Ты мне эти свои замороченные штучки брось! Нормально объясняй! Тут тебе, собственно, догадываться никто не обязан! – вознегодовал начальник. Ребята тихо посмеивались, но так, чтобы грозный майор не заметил.

      – Я нормально, собственно, и объясняю, – в тон ему ответил старлей и, не давая майору взъерепениться за услышанное им передразнивание,