Выдохнула и обвела взглядом спальню отца. Все вроде бы осталось, как и прежде. Не хватало портретов покойной матери на стенах, и огромная, чуждая взору, шкура белого медведя устрашающе скалилась на меня с кровати.
Я не была здесь с того самого дня. Со дня, когда он погиб. Будто сейчас он войдет, как всегда сухо кивнет и спросит о том, как прошел день, о моих успехах. А напоследок все же мягко улыбнется и потреплет по волосам. Как когда–то давно, в детстве.
Но перед глазами тут же появилось такое яркое и такое болезненное воспоминание. Он погиб на поле боя и… я, конечно же, видела последние три мгновения из его жизни. Он сражался с гордо поднятой головой, погиб как герой… Но от этого ничуть не легче.
И отец знал о том, как все для него закончится.
– Если всю жизнь бежать в страхе от смерти, то для чего тогда жить? – голос отца пронесся эхом в воспоминаниях. – Запомни, страх – это удел слабых, дорогая моя. Нам не дано выбирать, как или когда мы уйдем из этой жизни. Но мы можем решать, как жить сейчас. Вот что главное.
– Но, быть может, боги дали мне эту силу, чтобы предостеречь тебя! – помню, как я единственный раз в жизни расплакалась при отце. – Чтобы даровать тебе долгую жизнь! Чтобы ты построил сильную, могущественную империю!
– Твой дар лишь предупреждает, – отец тяжело вздохнул. – Смерть не обмануть, она не наш соперник. Это лишь часть пути. Помни об этом.
И я помнила. Помнила, но старалась жить, не смотря никому в глаза и считая дар богов своим личным проклятием.
Хотя сейчас именно этот дар облегчал заточение. Осознание того, что все вернется, обязательно вернется и станет почти как прежде, вселяло такую хрупкую надежду. Нужно лишь время.
Замок за моей спиной щелкнул, и все внутри тут же сжалось. Неужели он решил все же обесчестить свой трофей?! Резко развернулась, но наткнулась лишь на фигуру незнакомого мне стража. Он не был похож на остальных – открытое лицо и приветливая улыбка на губах никак не вязались с образом сурового воина. И… он не рассматривал меня как добычу…
– Мне приказано сопроводить вас в вашу спальню, – он заговорил низким голосом. И добавил: – Только без глупостей. День суматошный сегодня, пожалейте старика.
“Старику” было навскидку около двадцати, может, чуть больше. Огненно–рыжие волосы коротко острижены, в отличие от большинства варваров. И вообще, он был каким–то другим.
Я молча направилась к двери.
Бежать сейчас и правда было глупостью. Этого делать я точно не собиралась. В следующий раз продумаю план “от и до”. Подберу удобную одежду и выберу наиболее удачный