В Хельсинки в тот день стояла великолепная погода, и солнечный свет, падая сквозь витражи, играл на полированных органных трубах, – казалось, орган сам по себе, без органиста, вот-вот взорвется фейерверком божественных звуков. А тут и органист вышел их встречать, – наверное, Алиса с ним заранее договорилась. Звали его Кари Ваара, приятный открытый человек с растрепанными до невозможности волосами, – казалось, секунду назад он высунул голову в окно курьерского поезда. Он все время нервно складывал руки в замок, словно с минуты на минуту собирался сделать некое признание, которое должно навсегда изменить его жизнь, или благоговейно упасть на колени перед чудом, которое только что лицезрел.
– Твой папа – чрезвычайно талантливый музыкант, – сказал Ваара Джеку таким тоном, будто почитал Уильяма превыше всех других органистов. Джек в ответ только молчал – он не привык, чтобы его отца хвалили, а тем более восхищались им. Голос Ваары звучал как самые низкие органные регистры. – Однако же талант нуждается в пище, иначе он иссякает.
– Мы знаем про Амстердам, – вставила словечко Алиса.
Наверное, она опасалась, что Кари Ваара раскроет случайно какую-то тайну, которую Джеку знать не стоит.
– Дело не просто в Амстердаме, – почти пропел органист; Джек оглянулся на орган, он почти верил, что тот сейчас сам по себе сыграет что-нибудь в тон словам Кари. – Он будет играть в Аудекерк.
Кари Ваара говорил об этом с чрезвычайным почтением, и если от Джека весь величественный подтекст ускользнул, то мама обрадовалась услышанному.
– Я полагаю, тамошний орган какой-то очень особенный, – сказала она.
Кари Ваара сделал глубокий вдох, будто снова собирался высунуть голову в окно курьерского поезда:
– Орган церкви Аудекерк гигантский.
Наверное, Джек закашлялся, потому что Кари снова обратился к нему:
– Я сказал твоему папе, что самый большой не обязательно значит самый лучший, но он еще молодой человек, и в его возрасте требуется во всем убеждаться лично.
– Это верно, он во всем всегда хотел убедиться лично, посмотреть, так сказать, своими глазами, – подпела Алиса.
– Это не всегда плохо, – полувозразил Ваара.
– Это не всегда хорошо, – отрезала Алиса.
Кари Ваара наклонился к Джеку, мальчик унюхал запах мыла, которым тот недавно мыл руки.
– Может быть, у тебя тоже есть талант органиста.
Ваара разжал руки и распахнул объятия, словно хотел обнять изделие фирмы «Валькер».
– Хочешь попробовать поиграть?
– Только через мой труп, – сказала