На четверть мили позади, так, чтобы поднимающаяся с дороги пыль не заслоняла это зрелище, колеблющейся махиной следовали боевые слоны Акбара – они трубили и сверкали броней из листовой стали. У некоторых к бивням, окрашенным в красный цвет, были привязаны затупленные клинки. Для боя лезвия затачивали до смертельной остроты, а эти красовались просто для представления. Вместе со слонами, захваченными у Хему, у Акбара их теперь было более шестисот. Затем катились лафеты и запряженные волами повозки, груженные бронзовыми орудиями Акбара, а после – огромный вещевой обоз, перевозящий весь скарб: палатки, сосуды, еду и топливо для армии правителя.
Местами толпа, собравшаяся посмотреть на шествие моголов, была столь многочисленной, что воинам приходилось сдерживать людей, орудуя копьями. Даже из селений, лежащих в отдалении, люди бежали от своих полей, чтобы рассмотреть процессию и отдать почести падишаху. И все же Акбар был рад, когда все наконец закончилось. Такова была его воля: закончить шествие здесь, в Лахоре, – в городе, в который два года назад, в благословенный февральский день тысяча пятьсот пятьдесят пятого года, с триумфом вошел его отец Хумаюн, завоевав впоследствии Индостан. Акбар был тогда с ним и помнил все – и сияние расшитого золотом и отделанного жемчугом слоновьего седла, на котором они ехали, и ликование на лице отца, когда тот, улыбаясь, обернулся к нему. Из почтения к отцу юный падишах повелел воссоздать все до последней мелочи во время его собственного шествия в Лахор, которое состоялось вчера вечером, под небом, окрашенным закатным багрянцем на западе. Теперь, взирая со своего величественного трона на ряды военачальников и распростертых перед ним в церемониальном приветствии вождей племен, Акбар чувствовал глубокое удовлетворение. Как только разнеслась весть о победе моголов над Хему, все они поспешили выразить ему свою преданность. Каждый день прибывали гонцы, принося лестные послания и диковинные дары, – породистых охотничьих собак, горлиц с украшенными драгоценными каменьями ожерельями на шее и перьями, окрашенными во все цвета радуги, кинжалы с нефритовыми рукоятями, мушкеты с прикладами, инкрустированными слоновой костью, отделанные изумрудами курильницы из чистого золота, черепаховые шкатулки с благовониями и даже большой рубин, который, по нижайшим уверениям его дарителя, более пяти веков был семейной реликвией.
Акбар благосклонно принимал эти сокровища, но, будучи уже достаточно проницательным,