Убирая бутыль в котомку, Иван сказал:
– Мы с Владом, да и ты наверняка, очень сильно промерзли. Совсем чуть-чуть спирту нам бы не навредило.
Вынув из специального чехла на поясе треснувший монокуляр, Леха сказал:
– Ты прав, холодно, пальцы не сгибаются. Но я знаю, что лучше пусть они и не сгибаются дальше, чем будут откушены некрофагистами, которых мы не заметим на открытой местности.
Иван повертел головой.
– Странные у тебя методы, Леха, но спорить с тобой не будем, тебе виднее. И, думаю, нам будет достаточно горячего обеда.
Отхлебнув горячего бульона, Леха с набитым ртом добавил:
– А вот это правильно.
Пока Леха обедал, Влад вновь задумался. На этот раз его мысли были куда приятнее, чем обычно. Еще немного – и он будет в Крепости, а спустя пару часов после этого он сможет добраться до своего дома и, возможно, встретит свою семью, а может, и не встретит. Но по крайней мере у него появилась надежда, и она давала силы справляться со всеми трудностями на пути. И, наверное, с таким человеком, как Леха, трудности будут сведены к минимуму. «Тем не менее расслабляться не стоит», – подумал про себя Влад. В сознание вновь начали проникать навязчивые мысли и какие-то воспоминания, образы, которые, как Влад ни старался, он не мог воспроизвести в своей голове в полной мере. На этот раз он мучил себя звуками, которые возникают при ударе железной трубой, покрытой тонким слоем резины, по телу, хруст костей, хлюпанье воды. Но в этот раз Влад начал понимать, что это были отголоски прошлого, напоминание того, что он видел и слышал, когда был рабом Цеха. И невольно в его голову закралась мысль, что все услышанное и испытанное им могло произойти с его близкими, и, возможно, в отличие от Влада, они не пережили бы этого. Просто не хватило бы сил. Молодой рудокоп вновь задался вопросом, для чего он делает то, что его подавляет и доводит до слез, ведь все его навязчивые негативные представления были так релистичны. Возможно, он не хозяин своему разуму, и, скорее всего, он болен, так как понимал, что здоровый человек никогда не будет намеренно заставлять себя так страдать. Он удивлялся тому, как быстро меняется его настроение. Ведь только утром он улыбался из-за того, что с полной уверенностью и безнаказанностью мог взглянуть на небо, а сейчас он уже едва сдерживает слезы, так как нечто в его голове заставляет думать об ужасном, что может произойти с его братом или матерью. Но несмотря на это, он нашел в этот раз в себе силы отвлечься от назойливых и тяжелых мыслей.
– Ты что, уже отдохнул? —заметив, как Влад подскочил, спросил Леха, промакивая дно железной миски сухарем.
В горле стоял ком, и,сглотнув, шахтер ответил:
– Я очень сильно хочу домой.
Закину сухарь в рот, проводник отложил миску и,отряхнувшись, добавил:
– Ладно, сейчас поссу – и пойдем.
Пока проводник отошел к ближайшему черному стволу, Иван начал собирать утварь.
– Даже пятнадцати минут не прошло, как сели.
Задрав голову кверху, чтобы не проронить