На мое счастье – Ройх затыкается в кои-то веки. Так и едет, обливая меня презрительным молчанием. Похрен. Пусть будет презрительное молчание, лишь бы не приебывался.
Сижу на своем месте, делаю вид, что смотрю вперед, а на самом деле – на разбитые в хлам костяшки кулаков профессора. Снова и снова вспоминаю тот жестокий восторг, который меня одолевал, когда я наблюдала за дракой. За меня… Уже давно никто не заступался. Даже Анька, с которой с начала года резко ухудшились отношения. Видимо, слишком разные мы стали.
Я – слишком зациклилась на заработке, стала слишком душной для легкой на подъем Аньки. Ну и правильно, ее родители были живы и здоровы, и продолжали быть вполне обеспеченными людьми. Настолько, что Анька по праву считалась мажоркой. Я не была такой, пока папа был жив, но вполне себе принимала стипендию за прибавку к личным деньгами. Сейчас – уже не до этого. Сейчас – учусь на эти деньги жить, каждую заработанную копейку откладывая в кошелек под неудобным общажным матрасом. Для мамы.
Резкая остановка выталкивает меня из мыслей, в которых предпочла спрятаться. Смотрю в окно, вижу светящуюся вывеску какой-то гостиницы.
– Куда вы меня привезли? – дергаюсь, совершенно позабыв про ремень безопасности.
– Туда, где я смогу тебя наконец трахнуть, – глухо отвечает Ройх, глядя прямо перед собой, – и выкинуть уже из головы, к чертовой матери.
В ушах звенит, щеки пылают.
– Ну что ты так на меня вытаращилась, Иванова? – холодный голос Ройха, как ушат воды. – Ей богу, не видел бы своими глазами, как ты вьешься на пилоне без лифчика – подумал бы, что ты в монастырь собралась. Не строй целку. Можно подумать, для тебя это в новинку.
В том-то и дело, что да…
Но говорить это, даже яростно, с напором – сознаваться в собственной неопытности именно Ройху…
Я вылетаю из его машины, быстрее, чем успеваю сообразить. Хлопаю дверью с размаху, оглядываюсь, вижу стоящее на краю стоянки такси и водителя, жрущего шаурму, бросаюсь к нему.
– Свободен?
Водила умудряется утрамбовать себе за щеку остаток шаурмы и торопливо кивает. Видимо, с заказами совсем пиздец.
– Катерина! – слышу голос сзади, но только голову в плечи втягиваю. Игнорирую. Лучшее, что могу.
Что будет в универе – даже думать не хочу. Но теперь уже ничего не поделаешь.
– Кто это был? Парень твой? – отъезжая, водитель начинает проявлять любопытство.
– Нет. Просто козел, – отвечаю тихо, закапываясь глубже в недра толстовки.
– За нами едет.
Оборачиваюсь к заднему стеклу, и по спине медленно начинает течь холодный пот. И вправду едет, заоблачно понтоватый Ройховский Лексус. Повторот за поворотом, квартал за кварталом. Отстает ненадолго, потом снова нагоняет.
– Сука… – тихо шепчу, впиваясь ногтями в кожаную обивку сиденья. Ну вот что ему от меня надо? Мало, что ли, дур на нашем архитектурном, которые не могут сдать Юлию Владимировичу графику, физику зданий или термех?