Все племя неандертальцев стояло около скал, наблюдая за мной. Я натянул шорты и пошел к ним, чувствуя себя, словно заново родившимся. В глазах вождя застыл немой вопрос. Он снова выдал свое удивленное «Ха», когда проходя мимо, я оборонил фразу: «чистота – залог здоровья».
Дикари вернулись за мной внутрь скал, и я заметил, что их поведение изменилось. Сейчас они смотрели на меня как на недосягаемое божество, мой статус в их глазах явно вырос. Вспомнив, как нас учили удерживать координацию, на глазах у ошалевших дикарей я сделал стойку на руках, молясь, чтобы получилось. Стойка получилась безупречно! Более того, я даже немного прошелся на руках и лишь потом принял нормальное положение.
Возглас удивления теперь был куда продолжительнее. В глазах мужчин читался страх, удивление и покорность. В глазах же женщин… Нет, мне не понравилось то, что увидел в их глазах… Ни за какие коврижки они не заставят меня проникнуть в них. Не на свалке я нашел свой орган, чтобы совать его куда попало.
Даже вождь был ошеломлен. Какое–то время он казался растерянным и подавленным. Преодолев растерянность, он подошел и осторожно положил грязную руку мне на плечо.
– Ха? – интонация была вопросительной и дружелюбной.
– Ха, – ответил я и сам удивился тому, как уверенно и с достоинством прозвучал мой ответ.
«Мы друзья?» – спросил меня вождь.
"Да", – ответил я своим «Ха». "Но только помни, что я ровня, а не подчиненный».
Примерно так я понял наш односложный диалог и примерно так же, судя по его реакции, наш разговор воспринял вождь. Сейчас был удобный момент объявить Уд вождю, но пока я не видел в этом смысла. Ну, стану я вождем, возможно даже без поединка, настолько я в глазах племени стал выше. Но как мне повести за собой этих людей на полторы-две тысячи километров к юго-востоку?
Если они просто не захотят идти? Или, если на юг уходят только зимой, что тогда? Идти одному? Но такое расстояние в первобытном мире трудно пройти, чтобы не попасть на корм к хищнику или в желудок к людоеду.
За две недели среди дикарей мои знания сильно пополнились: я видел, как по шевелению верхушек травы вождь угадывал, кто приближается – хищник или жертва. Два вида съедобных растений я уже мог определить самостоятельно. Но, чтобы выжить и пройти около двух тысяч километров, этого мало. Как бы мне не хотелось скорее вернуться домой, я помнил и огромных зверолюдей, стадо которых мы истребили в первом путешествии на восток.
Вождь, наверное, понял, что в моей душе происходит борьба. Он глядел на меня из-под косматых бровей, ожидая моих дальнейших действий. Нет, он без борьбы не уступит, а справиться с ним я точно не смогу. Даже без оружия у меня