– Тетя!
– Может, лучше было сделать вид, что он не узнал Варена и вообще никого в ту ночь не видел? Но ты, наверное, уже считаешь меня занудной старой клячей, которая сует нос не в свои дела.
– Тетя, когда я так говорил?
– Почему он не сопротивлялся? Почему не пытался защитить свою жену? Их было двое, Варен один, а у докторов всегда полно инструментов, которыми можно зарезать человека за здорово живешь.
– Тетя, о чем ты говоришь? Фредерик Варен всегда застигал свои жертвы врасплох. Такой у этого гаденыша метод. Ни одна из его жертв не ушла от него живой.
– И поэтому ты хочешь его найти? Чтобы положить убийствам конец?
– Я бы хотел его найти, – признался Антуан, и его черные глаза сверкнули так, что Мариэтта даже поежилась. – Но я реалист и знаю, что судьба не преподносит таких подарков. Впрочем, по крайней мере, я предупредил людей, чтобы они держались начеку.
– Что за люди? – осведомилась Мариэтта ангельским тоном, глядя на племянника поверх очков. – По-моему, из газет уже всем и так все должно быть ясно.
Антуан замялся.
– Я был утром на острове Дьявола, – сказал он наконец.
– О!
Это коротенькое восклицание вместило в себя куда больше, чем иная поощрительная речь, и Мариэтта с любопытством ждала продолжения. Однако Антуан молчал и зачем-то смотрел на любовно вычищенный кофейник, стоявший на столе.
– Видел приезжих? – подала голос тетка, вдевая в иголку новую нить.
– Да, видел.
– И мадам Фализ тоже?
Антуан усмехнулся и кивнул.
– Она сказала, что я напоминаю ей кофейник.
– Пф! Так она совсем того?..
– Насколько я могу судить, да. – Губы Антуана сжались. – Ее муж мне не понравился. Не знаю почему, но не нравится, и все тут.
– Думаешь, это может быть переодетый Фредерик Варен?
– Фализ как минимум на голову ниже. И дело вовсе не в Варене.
– А в чем? Кюре говорил, его жена красавица.
– Кюре Жозеф?
– Кто же еще?
– Он что, видел ее?
– Нет, но ему сказал звонарь, который видел ее на берегу.
– А звонарь разбирается в женщинах?
– Тебя это удивляет? Всякий мужчина должен разбираться в женщинах, если уж на то пошло.
Антуан считал, что знает тетку как свои пять пальцев и что уж она-то точно никогда не сможет его удивить; но тут он просто на несколько мгновений потерял дар речи.
– Папаша Руайер сказал, что она русалка, – промолвил он наконец. – Я решил, что он преувеличивает. А теперь я уже в этом не так уверен.
Тетя