Второе, что оказалось очень важным в моей жизни, – это радио, точнее, две увлекательные радиопередачи, которые я всегда слушал и которых ждал с нетерпением. Одна называлась «Клуб знаменитых капитанов»: о необыкновенных морских приключениях, о пиратах и мореплавателях, а другая – «Юнга Захар Загадкин» – о географии. Захар голосом актера Льва Дурова рассказывал удивительные вещи, а потом задавал загадки типа: «Маленький Зяблик прилетел в гости к другу Талсану…» Нужно было найти на карте эти объекты и написать об этом в редакцию – и даже получить за правильный ответ почетную грамоту Всесоюзного радио! И я часами просиживал с атласом и сочинял письма, начинавшиеся словами: «Дорогой Захар! Вам пишет ученик 4 класса… Я нашел реку Зяблик, которая впадает в озеро Талсан…» – и т. д. С тех пор я отлично знаю географию России и сопредельных стран. Но почетной грамоты от редакции (тогда так и писали: «Дорогая редакция!»), увы, я не получил – а так жаждал! Смешно, но все детство и юность я почему-то страдал от неполучения грамот и медалей и страшно завидовал их обладателям. Позором и разоблачением закончилась наша с приятелем интермедия с утоплением на реке, ломившая, по моему расчету, на получение медали «За спасение утопающего». Потом эта жажда славы прошла.
Но больше всего на свете я любил читать, и когда отправлялся менять книгу в районную библиотеку, то последний квартал уже не мог пройти спокойно, а, прижимая книжку к груди, мчался во весь дух, будто на пожар. Эти рывки мне впоследствии пригодились. И вот однажды в каком-то пиратском романе я прочитал: «Наш корабль вошел в Канал (Ла-Манш. – Я. С.), и после стольких лет скитаний я увидел, наконец, родные белые скалы Дувра». Я был потрясен: «Белые скалы Дувра!» Это было так захватывающе-романтично, так разительно диссонировало со скучной и серой жизнью простиравшегося подо мной грязного, унылого двора, по которому лениво бродили куры, а под забором спал пьяный сосед дядя Витя, так влекло меня в некую романтическую туманную даль, где «капитан, обветренный, как скалы…» и т. п.
Я, несомненно, отличался от своих ровесников этим пристрастием к чтению, своей особой жизнью вне мира, который меня окружал. Много лет спустя моя мудрая жена, познакомившись с моими незатейливыми родственниками, сказала, что я… явно не из их семьи, что меня, верно, подменили в роддоме… В ответ я пошутил