– А что я могу сделать, если ты нарываешься?
– И в мыслях не было. Просто я не знаю, как мне себя вести и как на всё это реагировать.
– На что «на это»?
– На твоё внимание, – весьма скромно обрисовала я происходящее. Мужчина хмыкнул.
– Скажи ещё, что тебя никогда не хотели!
– По крайней мере, сказать мне об этом никто не удосужился.
– Серьёзно? – не на шутку удивился он и задумчиво потёр небритый подбородок. – А я всё удивлялся, откуда столько задротов вокруг. А это, оказывается, ты лишила их способности к сопротивлению.
– Интеллигенты, – вздохнула я, а мужчина понятливо покивал.
– Ах, интеллигенты? – он осмотрел меня с возросшим интересом. – И как вам, не претит общаться с быдлом, мадам?
– Смею предположить, что я многое потеряла, – язвительно улыбнулась я его упрёку.
– Что за язык! – вдруг цыкнул он. – Ты бы его попридержала, ведь провоцируешь меня на экстренные меры.
– Например?
– Например, я готов забить на день рождения друга, чтобы продемонстрировать, что именно ты упустила, пока тратила время на умников в очечах.
Я скромно расправила его футболку, обтягивая её как можно ниже, и неодобрительно покачала головой.
– Побереги мою нервную систему. Она не рассчитана на такие перегрузки.
Парень посмотрел на меня с сомнением и показательно вздохнул.
– Предлагаешь отложить ознакомительный фрагмент на неопределённое время?
– Предлагаю, – решительно согласилась я неизвестно на что.
– Только если потом ты пообещаешь включиться в обучающий процесс со всей самоотдачей, – прозвучало условие и мне пришлось отчаянно кивать головой, соглашаясь на что-то явно противозаконное. Но признаться в сомнениях всё же пришлось:
– Меня волнуют твои обещания.
– Правильнее сказать, возбуждают! – слетела с его языка весомая поправка. Глаза при этом поблёскивали шальным азартом, веселостью.
Я отчаянно сопротивлялась истине, но была вынуждена признать, что по опыту во флирте и заигрывании не тяну даже на пятнадцатилетнюю девчонку. Каждое замечание было для меня в новинку. Каждый его нескромный взгляд, вызывающее придыхание будило какую-то сладкую панику. О сексе и удовольствии я знала многое, но вот этих игрищ и показательных выступлений была, увы, лишена, а потому сейчас впитывала каждую эмоцию как губка, и кайфовала от откровенных признаний. Все его действия были простыми и понятными. Все слова вылетали, не успев толком сформироваться в правильную и эмоционально выверенную фразу. И в этой простоте был свой романтизм, своя неповторимая аура. Я краем сознания понимала, что вот за эту лёгкость, за эту примитивность желаний, готова отдать очень многое и пуститься во все тяжкие буквально с первым встречным. С очень харизматичным первым встречным. А он мне улыбался. Зазывно и откровенно.
– Ты отлично улыбаешься, но я не расслышал твоего «да», – напомнил