В годы войны мама работала в селе Мати, недалеко от Бакалов на спиртзаводе, затем на стройке в Старых Туймазах. Около деревни Кызыл-Буляк был лагерь. Так называли место расположение бараков, где в одном здании жили военнопленные немцы, немцы с Поволжья и вербованные. Мама с Верой жила там же. Многое Вера помнит. Например, как ходила в школу 1947-48г. До школы 2км по лесу и 1 км по пустырю. Летом было терпимо, а зимой дорогу заносило снегом и можно было заблудиться. Но об этом позже…
Как мама попала туда можно только догадываться… Годы войны, голод заставляли бросать насиженные места и искать работу, чтобы прокормить себя и ребенка. Так и попала на стройку. Жили в бараке, семейные и несемейные. По рассказам Амины Аскаровой (тоже вербованная из деревни) в бараке жило 50-60 человек, спали на 2х ярусных палатях. В середине было 2 печки, зимой их топили постоянно. На плите из толстого железа стояли котелки, кастрюли с водой. Вечерами сушили обувь, одежду, руковицы. Ели каждый в своем углу. По норме давали хлеб и картошку. Иногда ходили по деревням, видимо меняли вещи на продукты. Работа была тяжелая. Копали ямы под фундамент, строили дорогу Туймазы- Октябрьский, строили бараки. Многие Поволжские немцы оставались жить навсегда, многие умирали , не дожив до окончания контракта. Основным инструментом была кирка, лопата и носилки. Обращение с рабочими было ужасным. Бригадиром в бригаде был немец, грубиян и истязатель. Если кто-то не укладывался в норму в трудовой день, заставлял работать во вторую смену без отдыха. На носилки клали по 8 блоков. Носили на второй этаж. Дома строились 2х этажные. Туймазы, Жилпоселок, ТНС -так назывались жилые районы. В селе Старые Туймазы строили такие же дома. Один из них (в деревне Раевка) стоит до сих пор. Строили добротно, по немецкой технологии, служили эти дома до 80-90х годов.
Но снова про жизнь в бараках. Старожилы занимали лучшие места, вели себя бесцеремонно. Надолго запомнила молодая Амина свое первое появление в новом доме. Несколько дней подряд ее кровать и все пожитки просто выставлялись к двери, где был сквозняк и сырость, пока за нее не заступилась моя мать. Обматерив издевателей, поставила все вещи(чемодан) на место и сказала, что тот, кто обидит девчонку будет иметь дело с ней. Характер у матери был крутой, отчаянный. Могла и избить при необходимости. Об этом все знали и ее побаивались. Амина говорила:" После этого случая меня никто больше не трогал. И даже воду в бутылках оставляла, не пряча. Никто не брал." Летом ходили в лес, собирали ягоды, грибы, сушили травы. Мама, как опытная сибирячка, делилась опытом и знаниями. Зимой пили травяные отвары и лечились от авитаминоза. Мыли голову крапивой и корнями лопуха. До смерти у мамы не было седых волос, да и у Амины тоже (она умерла в этом году, в возрасте 80 лет ). С Аминой дружили до ее смерти. После смерти мамы Амина с чуткостью и вниманием относилась ко мне. Сначала я не знала, почему, поняла потом, когда узнала всю историю их прошлой жизни.
Так продолжалось до 1949г. Многие вербованные и пленные обзаводились семьями, начинали строить собственные дома и землянки. Появились нефтяники. В 1948-49г. начали строить дома