– Теперь ремень, – новый приказ, который он бросился исполнять. Я опустила руки ему на плечи, и когда холодок коснулся мои бёдер, чуть пригнула его к себе: – Оближи.
Лишь секунда колебания, и он принялся старательно исполнять мой приказ, не упуская ни кусочка кожи. Уверена, он делал подобное не первый раз. Он отлично находил самые чувствительные местечки. Я чуть притянула его к себе, а сама откинулась назад и застонала. В темноте, не видя его лица, не зная, кто делает это со мной… А его губы были такими мягкими, язык таким горячим…
– Хватит… – едва успела прохрипеть я, и он отстранился.
Определённо, мне нужна была передышка. Я потянула его вверх, укладывая на постель, и сама стала исследовать губами его грудь и живот.
– Вот видишь, – пробормотала я, отрываясь от израненной кожи, – как договаривались, никаких рук.
Неловкий смешок. Ну и хорошо, что не всхлип. Я прошлась языком вдоль длинного изогнутого шрама и, скользнув мимо пупка, опустилась к его напряжённому члену. Вуаля! Мы обошлись без ругательств. Только бы не потерять завоёванную территорию. Я облизала подставившуюся мне головку и с удовольствием ощутила, как вплетаются мне в волосы тонкие пальцы.
– Не надо, – совсем уж растерянно. Даже не просьба. Ну, нет.
Я впустила его чуть глубже внутрь и насколько смогла прошлась языком вдоль ствола. Какой же он нежный. Особенно тут. Одной рукой я захватила его яички и чуть поиграла с ними, вырывая неровный всхлип. Вряд ли он всхлипывал от страха. Эта мысль согрела. Опустившись пальцами ниже, я надавила на растянутое колечко. Проникла внутрь и погладила стенки, хоть этого и не требовалось. Просто очень хотела ощутить, какой он внутри.
– Да… – выдохнул он, – ещё…
…– Ты чудесен, – прошептала я вместо порядком надоевших извинений. Он ничего не ответил.
– Пусти, – сказал он тихо через какое-то время.
– Хорошо, – я не шевельнулась, вдыхая цветочный аромат его волос.
Мы снова замолчали. Наверное, он ждал, пока я выполню обещание. А я не спешила. Он был таким тёплым. И, несмотря на шрамы, похожим на шёлк. Просто его нежная гладкость была словно украшена вышивкой. Уж не знаю, как это смотрелось, а под пальцами ощущалось именно так – тонкая гладкая кожа и стежки узоров на ней.
– Они все уходили… – сказал он вдруг, и только тут я поняла, что вычерчиваю пальцами этот узор на его животе. – Уходили, увидев шрамы. Даже те, кому хорошо платили.
– Ну и хорошо, – сообщила я. Он вздрогнул. – Хорошо, потому что иначе я бы не встретила тебя.
Не знаю, что нашло на меня в тот миг, когда я ляпнула эту глупость. Наверно, ударило в голову горячее вино. Я как-то совсем забыла, кто я и зачем здесь, целуя эту нежную кожу. А теперь в воздухе повисло неловкое молчание.
– Тебе нужно идти, – прервал он тишину первым.
Я кивнула. По-прежнему чертовски не хотелось его отпускать, но я разомкнула объятия и, когда он встал, сама