– Знаю, Олег. Самому ситуация непонятна, но этот вопрос уже решен и не обсуждается. Нагрузи ее бумажной работой, да так, чтобы ей в туалет некогда было выйти. На этом все. Свободен.
***
– Что он сказал? – допытывалась Женька, видя, как посерело лицо у Дарьи после окончания разговора.
– Ничего особенного, кроме того, что тормоза повредили специально и это было покушение на убийство.
– Даша, главное – сохранять спокойствие. «Пока мы едины, мы непобедимы» – кажется, так звучит у Ортеги. В конце концов они, эти самые эксперты, могли и ошибиться, они тоже люди. Женя была так убедительна, что под конец сама стала верить в то, что говорит. Дарья смотрела на нее с нескрываемым сомнением. – Ну ты же априори не можешь представлять собой какую-либо опасность, – Женька усилила натиск. – Даже если на долю секунды представить, что это затеял твой бывший, чтобы не делить имущество, так ты ни на что и не претендовала – я свидетель. Он сам, без какого-либо давления тебе все оставил. А больше подозревать некого, потому стряхни пыль сомнений, сейчас не девяностые, и просто так не убивают, тем более таким изощренным способом. Разбить новый форд, чтобы грохнуть жену, – это дорогое удовольствие. Можно найти способ подешевле и понадежнее.
– Я не поняла, ты меня утешаешь или пытаешься повысить мою самооценку? – проникновенно глядя в Женькины глаза, поинтересовалась Даша.
Та только фыркнула в ответ, решив, что под конец она, конечно, немного перегнула, но ведь совсем чуть-чуть, зато какой эффект – лицо подруги стало приобретать обычное выражение, да и говорить начала. Не Бог весть что, конечно, но все лучше, чем ничего. И тут же предложила составить план неотложных дел на ближайшие дни. Он оказался устрашающе огромным, и все перечисленное было неотложным, необходимым и требовало первоочередного выполнения. Придя к обоюдному мнению, что коллективно тоже можно сойти с ума и не стоит над собой экспериментировать, они решили, что каждая займется тем, что может сделать именно она. Если будут возникать трудности, другая тут же придет на помощь.
Нина Федоровна спала почти сутки, находясь под неусыпным оком соседки, Марии Ивановны. Степанида в это время носилась по аптекам, закупая по списку, составленному Евгенией, необходимые лекарства, предметы ухода за обездвиженными больным и то, что может оказаться необходимым для оказания экстренной медицинской помощи. Василий Иванович, тяжело вздыхая и постоянно бормоча себе под нос: «Вот это полный пердюмонокль, голуба моя», в поте лица трудился над оборудованием комнаты для «особенной жилички»: ставил пандусы для передвижения кресла-коляски по дому и за его пределами, делал разметки в небольшом приусадебном садике, определяя удобные зоны отдыха.
Перевозили Нину Федоровну через день после гибели Марины, и для этого была вызвана специализированная кардиологическая скорая помощь, где после снятия кардиограммы и проведения дополнительных