Коготь. Вольдемар Хомко

Сейчас он больше задумывается о своей семье. Что будет, если он, не дай бог конечно, окончательно потеряет человеческую сущность и перекинется в животное, не важно, кто или что это будет – кошка, волк, медведь или что-то пострашнее. Мать конечно же будет убита горем. На то она и мать. Видеть своего ребенка похожим на страшилище, жить с ним, общаться – нет, вряд ли она сможет это выдержать. Отец, он сильный, Семену не раз говорили, что он характером в своего родителя. Отец будет переживать, но ничего не скажет. Молча будет держать в себе боль и злость. Конечно злость. Ведь он хотел, чтобы его пацан вырос и пошел, как это обычно говориться, по его стопам. А тут, какой-то кот или, что еще хуже, кошка. Ну это конечно на вряд ли.

      – Сема! – Мать снова теребит его через одеяло. – Давай, вставай. Мне скоро на работу. Позавтракаем вместе. Нужно поговорить.

      Она уходит, а парень медленно ворочается прежде чем встать и направиться в ванную комнату. Нехотя, он начинает брызгать водой на свою пушистую мордочку, лицом это заросшее мурло уже никак нельзя назвать. Пытается чистить зубы. Замечает, что зубы становятся острее. Он прочитал, что у кошки тридцать зубов (шестнадцать на верхней челюсти и четырнадцать на нижней), из них двенадцать резцов, четыре клыка, десять премоляров и четыре моляра. У человека же восемь резцов, четыре клыка, восемь премоляров и восемь-двенадцать моляров. Судя по всему, резцы кошке нужнее если уж их больше. Но пока все Семкины зубы на месте.

      Споласкивая рот от зубной пасты, парень утирается и направляется в сторону кухни. На столе все как он любит – вареное мясо, творог, фрукты.

      – Ну как, вкусно? – Мать смотрит на ребенка, он для нее такой же единственный и любимый, как и был до вот этого всего. Она гладит его по заросшей голове и о чем-то думает, она хочет что-то сказать. Наконец решается.

      – Послушай-ка меня, Семочка. Завтра должен вернуться из рейса отец. Нам нужно будет сесть всем троим за стол и поговорить. Ты же видишь и сам ощущаешь, что ситуация не меняется. Таблетки не помогают. Нужно ехать в Москву, в тот институт, о котором говорил врач. Ты помнишь?

      – Все я помню. – Сема грызет мясо, но, когда мать начинает напоминать ему про поездку, это начинает его бесить. Пытаясь внутри себя перебороть недуг хотя бы морально, он, слыша, что проклятые таблетки не помогают, не знает, как справиться с безысходностью прогрессирования болезни. И это заставляет его сильно нервничать и беситься. Ну и конечно, отрываться на матери.

      – Помню я, помню. Ну надо, значит надо. А что делать? – Он вскочил и теперь смотрит на мать. – Только знаешь. Я уверен все эти врачи там в Москве скажут, что ничего поправить нельзя. Пейте, мол, вот эти таблеточки и со временем ситуация улучшится. Что, разве не так? – Пацан расходится все больше и больше. – И мы только деньги потратим, которые копили на отпуск или на что там еще?

      Мать с тревогой смотрит на Семена, а он снова садится за стол и взяв яблоко, мрачно хрустит им, глядя в пол.

      – Пойми, зайка, я же просто хочу, чтобы ты вылечился и…

      – Какой