Дети пересекли поле, поднялись на пригорок и остановились в тени деревьев, чтобы оглядеться. Никто не гнался за ними, никаких теней и собак видно не было. Уже по-осеннему шумели над головой осиновые кроны, ветер перекатывал зеленые волны травы, солнце проглядывало из-за туч. На ветку разросшегося боярышника сел ворон. Его черные глаза-бусины внимательно следили за детьми.
– Змену, – позвал Таврик. – Змену, что это было?
Девочка пожала плечами, опуская Кроху на землю.
– Я не знаю. Я уже видела этого зверя. Полторы недели назад, когда пропала моя кукла и я… – Змену осеклась.
– Мне страшно. Что нам теперь делать, Змену? – Таврик вцепился в плечо подруги обеими руками, невольно ища ее заступничества и защиты.
– Успокойся, Таврик, – как можно мягче и ласковее произнесла Змену, шутливо растрепав ему волосы. – Смотри, здесь тихо и никого нет. Мы в безопасности, все хорошо.
– Мы вернемся в Приют?
Змену покачала головой. Одна мысль о Приюте вызывала страх и тоску. Наставница наверняка занята придумыванием очередного наказания для Змену за ее побег, а где-то рядом бродит страшный враг – худший кошмар наяву.
– Таврик, кажется, отсюда недалеко до церкви и дома пастора. Может быть, если ему все рассказать, он сможет нам помочь?
– Давай! – Таврик закивал и добавил: – В доме пастора нас всегда угощали печеньем. Я такой голодный, что, наверное, съел бы целую банку печенья!
– И я, – вздохнула Змену.
Дети двинулись в сторону сельской церкви, обходя стороной знакомые им дороги. Змену рассчитывала добраться до места за час и не больше, но когда солнце стало клониться к закату, дети поняли, что сбились с пути.
– Давай поднимемся на этот холм, – Змену махнула рукой в сторону высокой громады, поросшей елями и дубами. – Осмотримся, куда это мы забрели.
К вечеру солнце сделалось золотым, вытянуло черные тени деревьев, расцветив алым их листья и стволы, и даже у ворон, рассевшихся по ветвям, оперение раскрасилось закатными отблесками. Змену прикрыла глаза ладонью, от яркого света перед глазами плясали разноцветные пятна.
Кроха рычал, поглядывая на слетевшихся птиц, а те лишь дразнили его, разевая клювы и топорща перья. Змену пришлось взять его на руки, хотя силы ее были на исходе.
Близ холма отыскалась тропка, и дети, обрадованные, поспешили выйти на нее. Змену приободрилась – идти стало легче, даже Таврик прекратил хныкать. Однако тропа повела их вниз, густые заросли волчьей ягоды и терновника обступили детей зеленой стеной. Все проблески света исчезли, и подступившие сумерки пробудили неясную тревогу.
– Змену! – Таврик остановился в изнеможении. Ему было не по себе от этого места. – Я совсем устал. Давай вернемся, а? – жалобно попросил мальчик.
– Обратно?