На улице нас ждала желто-оранжевая машина, водителя было не видно. Когда мы сели внутрь, у меня было два желания: чтобы эта машина ехала вечно, мне нужно было время привести себя в порядок, или чтобы она уже быстрее приехала и все эти муки ожидания закончились. Но с выбором я поспешил. Машина ехала безгранично медленно, то и дело постоянно натыкаясь на красный свет светофора или на прохожих, переходивших улицу по пешеходному переходу. Ожидание убивало, резало на куски. На улице был вечер, уже включили фонари, ярко освещавшие улицы. Эти огоньки делали их более живыми и насыщенными, придавали жизни этому тусклому городу, уже давно погасшему от постоянной мучительной бестолковой беготни его жителей. Выдохнув напряжение, я устремил свой взгляд на фонари вечернего города. Глаза отказывались фокусироваться, поэтому я видел повсюду лишь расплывчатые точки света.
– Ты чего? Ты что, нервничаешь? – поинтересовалась Лия, приподняв одну бровь и посмотрев на мои руки, лихорадочно перебиравшие пальцы.
Я закатил глаза, но все же ответил:
– Не нервничаю, просто волнительно.
Мы ехали молча, лишь изредка поднимая глаза друг на друга. Предвкушая семейную встречу, я не мог думать ни о чем другом. Закрыв глаза, я полностью облокотился на сидения, представляя в голове, как обниму своих родителей, скажу, что скучал по ним. Но мое сознание не могло вспомнить их лиц, как бы не пыталось это сделать. Слишком много времени прошло с тех пор, как я уехал. И вот они здесь.
В ресторане нас уже ждали.
– Лия, дорогая, присаживайся. Сто лет с тобой не виделись. – проворковала мама, приглашая девушку за стол. Затем она повернулась ко мне, но, не успев ничего сказать, отец продолжил за нее.
– Сынок! Мы так рады тебя видеть.
Папа подошел ко мне и крепко обнял. Я будто оказался дома, в безопасности. Объятья расслабляли, заставляли тебя таять, пробуждали внутри что-то теплое… уютное, детское. Его мирное дыхание соединилось с моим, успокаивая. Здесь нет места переживаниям, каким-то трагедиям и дешевым драмам. Закрыв глаза, я продолжал утопать в этих отцовских объятьях. Это то, чего мне так долго не хватало. Я будто нашел ту самую деталь, из-за которой не мог спокойно спать. Спиной я чувствовал, что мама и Лия улыбаются, наблюдая эту картину и ждут своей очереди, чтобы прижать к груди одного из нас. Папа ослабил хватку, отстранился и посмотрел мне в глаза.
– Так давно, сын, так давно. – одними губами, на грани слышимости просипел отец.
– Да, пап. – в сердцах ответил ему я.
Мама стояла немного поодаль, ждала свой черед, чтобы поближе рассмотреть меня.
– Ты такой взрослый уже. – слезно проворковала она, гладя меня ладонью по щеке.
– Мам, мы всего