Когда всё угомонилось, Дарун привёл Диану в комнату Лит, – та лежала в кровати, но наместник знал, что она не спит.
Диана, не осмеливаясь переступить порог, робко заглянула в спальню.
– Входи, – сказал Дарун, подталкивая девушку, сам тоже вошёл следом и поставил на сундук свечу. – Будете жить вместе. Все остальные комнаты холодные. Вас, бестолковых баб обогревать, торфу не напасёшься.
Лит открыла глаза, села на кровати и сердито посмотрела на дядю.
– Притворство, желание нравиться, сварливость, болтливость – это всё, из чего вы состоите, – ворчал наместник.
– Скажи мне, что сделать, чтобы не быть бестолковой, – ответила Лит. – Обучи меня читать, писать, и я буду помогать тебе.
Лицо Даруна сказало всё, что он об этом думает.
– За что ты так меня ненавидишь?
– Замолчи, или я тебя выпорю.
– Но в чём я виновата?
– В том, что я здесь! – выпалил наместник. – Если бы не ты, я стал бы большим уважаемым человеком, а вместо этого гнию здесь, как труп. А всё из-за того, что ты родилась в тот проклятый вечер.
Он вышел, захлопнув дверь.
– Не расстраивайся, – сказала Диана.
Её голос был тихий. Сама же девушка – очень бледная, болезненно худая, с почти прозрачными тонкими пальцами. Она села рядом с Лит и погладила её по волосам.
– Ты просто не перечь ему, и всё будет хорошо. Он учёный. Мама мне рассказывала, что дядя Дарун – самый умный из нас. И что у него в кабинете много книг, которые он сам написал.
– Почему он тогда нас ничему не научит? Какой толк в том, что он много знает?
– Может быть, мы недостойны его. И недостойны знаний. Пойми его. Он всё потерял.
– Пускай возвращается обратно, если хочет. Я уже взрослая.
– Он поклялся Аластору, что не уедет.
– Кто ты? – спросила Лит, тронутая кротостью и смирением этой девушки.
– Меня зовут Диана, я – твоя троюродная сестра.
– Правда? Но почему ты раньше к нам не приходила?
– Дядя Дарун нас с мамой не приглашал.
– Мне жаль, что она умерла. А где твой папа?
– Его убили в ночь, когда ты родилась. Потом дядя стал наместником, у вдов убитых дружинников забрали дома и выселили в ту часть Дор-Лунды, где живут нищие. Мы перестали быть знатью, и о нас забыли.
– Вас выгнали из дома?
– Не совсем так. По закону, женщина не может владеть домом и распоряжаться хозяйством. Если у неё остаётся большой дом и никто на ней не женится, она обязана отдать его той семье, которая нуждается в большом жилище. Нас с мамой было только двое, и дом мы потеряли.
– И кто теперь живёт в вашем доме?
– Семья Джосгаров.
Лит вздрогнула, как от пощёчины, но ничего не сказала. Она ещё мало знала Диану и была не готова с ней делиться самым сокровенным.
– Ты что-то знаешь о событиях той ночи, когда я родилась?
Теперь