Поэт легко сходился с людьми, но в большинстве из них быстро разочаровывался. С Ивановым-Разумником был близок до своего трагического конца. В.И. Эрлих оставил потомкам небольшой этюд о последней встрече друзей в Детском Селе:
«Поезд ещё не остановился, но мы соскакиваем на ходу и, с невероятным шумом, перебегаем платформу. Все мы вооружены китайскими трещотками и стараемся шуметь как можно больше. Но, выйдя на улицу, Есенин сразу принимает степенный вид и командует:
– Вот что! Сначала к Разумнику Васильичу! Повзводно! Раз! Два! Да! Чуть не забыл! К нему – со всем уважением, на которое мы способны! Марш!
Через четверть часа мы у Иванова-Разумника. Ласковый хозяин, умно посматривая на нас сквозь пенсне, слушает стихи и сосёт носогрейку.
– Так-с… Так-с… (вдох). Пушкинизм у вас (выдох), друзья мои, самый явный! Ну что ж! (вдох). Это не плохо! (выдох). Совсем не плохо!
Перед уходом Есенин просит его сказать вступительное слово на вечере в Доме учёных.
Хозяин жмёт руку и ласково посапывает:
– Скажу, скажу! Но только для вас, Сергей Александрович! Только для вас!»
Кстати, о А.А. Блоке. При первой встрече с Александром Александровичем с Есенина, по его признанию, от волнения капал пот. Прошло три года, и мэтр русской поэзии стал для него доской, на которой выводить свои узоры призван он – Есенин. Несколько позже Сергей Александрович писал, что Блок, «конечно, не гениальная фигура» и не любит он его как мастера «в нашем языке», ибо он только «по недоразумению русский».
То есть творчески Блок стал Есенину чужд. Но это теоретически. На практике Сергей Александрович продолжал его уважать, да и лирика Блока ему отнюдь не разонравилась.
20 февраля Александр Александрович выступал в Технологическом институте. Он читал «Незнакомку», «На железной дороге», «Прошли года», «Соловьиный сад» и «В ресторане».
«Во время чтения, – вспоминал современник, – Блок стоял, слегка прислонившись к колонне, с высоко поднятой головой, в военном френче. Читал он спокойным голосом, выразительно, но без всяких выкриков отдельных слов. Он был бледен и, по-видимому, утомлён[16]. Сидевший рядом со мной в одном из первых рядов Есенин любовно поглядывал на Блока, иногда пытливо посматривал и на меня, желая узнать моё впечатление. Один раз он не выдержал и шепнул мне на ухо:
– Хорош Блок!
По окончании вечера Блока окружила большая толпа его почитателей, которая постепенно рассеивалась. Есенин и П.А. Кузько, его хороший знакомый, решили для безопасности проводить Блока и его супругу до дома. Пётр Авдеевич говорил позднее:
– По каким улицам мы шли, я сейчас не помню, я ещё тогда мало знал Петроград. Одно время шли по какой-то набережной, прошли по железному мостику.
Когда постепенно разговорились, Есенин сказал Блоку, что я член коллегии Комиссариата продовольствия и литературный критик, написавший о нём статью в далёком Екатеринодаре, “где живёт брат