– А мы? Надо самим спасаться! – А́уа́у подпрыгнул и крутанулся на месте.
– Давай! Катись! Я останусь. Вокруг нас породы с пустотами растянулись на два дня проката. Это всё – зона поражения. После первого же толчка тяжеленные глыбы начнут перетирать тебя в песок. Поторопись. Мне точно не успеть.
А́уа́у рассчитал свои возможности и весь перелился нижними тонами.
– Что же делать?
– Катись спать.
– Шутишь? Я не смогу уснуть!
– Я тоже. Напряжённая ночь.
– Оперируешь, мы не обязательно погибнем? Может, стороной прокатит?
– И так бывало.
– Тогда давай тут поколеблемся!
– Нельзя. Можем увлечься. Или амплитуду превысим, или засветимся ярко. На лежбище воспримут и проснутся. Дальше продолжать?
– Давай в котловане поколеблемся. Там нас никто не воспримет!
– Разумно. Покатили!
В котловане А́уа́у, не стесняясь, выдал всё, что каждую ночь излучал на луну. Порадовал свой базис впервые за многие циклы. Э́уэ́у терпеливо воспринимала. Когда ещё встретишь кругляша с правильным базисом?! Она даже не обиделась на его колебания про трёх местных кругляшей. Спокойно ответила:
– Разве можно работать, когда вокруг тебя трётся столько придурков? Они же ничего не понимают! Нормально оперировать не могут и сбивают весь настрой! Толковых излучений не сгенерируешь! Только помехи создают! Один сплошной диссонанс!
– Немудрено! Камнеломы заскорузлые! Хочешь, я их отгоню?
– Тебя помнут! Даже не пытайся! Знаешь, какие они твёрдые! Я поколеблюсь об этом с Уо́йуа́. Надеюсь, он всё воспримет правильно и у нас получится достичь резонанса. Тогда тебе не придётся никого отгонять.
– Должен воспринять.
– С тобой приятно колебаться. Почему ты раньше ко мне не подкатывал? Мы бы вместе уже столько наизлучали!
– Да я маячил.
– Маячить бесполезно. Только время терять. Подкатывать надо! Излучать! Колебаться!
К обоюдной радости, они колебались и резонировали полночи.
Э́уэ́у постеснялась растекаться при А́уа́у и просто прислонилась к нему. А́уа́у немного размягчился, чтоб ей было удобней, и старался держать эту форму до последнего, пока мыслительные процессы не замедлились и он не уснул. Вскоре оплыла и Э́уэ́у.
А́уа́у проснулся от боли. Рядом корчилась Э́уэ́у.
– Начауэуэлось, – проколебала она с помехами.
А́уа́у на несколько секунд вообще перестал воспринимать реальность. Базис сигналил о запредельно жёстком неизвестном излучении, отключил внешние контуры и тратил все ресурсы на защитное поле. Почти безрезультатно. Базис попробовал перезагрузиться. Внешние контуры на секунду снова заработали. А́уа́у воспринял, как задрожала Э́уэ́у, и сам затрясся. Теряя сознание, он прыгнул на Э́уэ́у, оплыл и растёкся по ней ровным