Однажды в тридевятом царстве. Дарья Щедрина

общественности к крепости, обратить на неё внимание. Но как и чем?.. – Настоятель задумчиво погладил окладистую каштановую бородку широкой мужицкой ладонью, явно знающей тяжесть топора и молотка. – И чудо здесь точно не помешает… Значит, надо верить в чудо, – карие глаза его вдруг блеснули тем же солнечным светом, что и кресты на куполах церкви, – и по вере вашей вам воздастся! – Густой баритон молодого священника торжественно зазвучал под церковными сводами и отразился от древних стен. По спине Стёпки побежали мурашки. – А я за вас молиться буду, помощи Божьей просить стану в делах ваших праведных.

      – И на том спасибо, батюшка… – прошептал старик, угрюмо склонив голову.

      Они вышли из главного помещения церкви. Проходя через комнату, где за столом с иконами и книгами продолжала сидеть «лучистая» старушка, Стёпка шепнул на ухо Ивану Тимофеевичу:

      – А ведь здесь была трапезная!

      – Угу, – кивнул старый учитель, погружённый в невесёлые думы.

      – Здесь вообще раньше был большой монастырь. Несколько храмов, кельи для братии, хозяйственные постройки… Но всё постепенно разрушилось, остался только этот храм… – говорил Стёпка монотонным голосом, с остекленевшим взглядом, словно погрузившись в гипнотический транс. Старик это заметил и тронул его за плечо.

      – Стёпушка, откуда ты это знаешь?! В книжках вычитал?..

      – Нет… – мальчик вынырнул из странного состояния и ясными, чистыми глазами посмотрел на старика. – А что означает слово «трапезная»?

      – Столовую это означает, – Иван Тимофеевич был озадачен происходящим со Степаном, но собственные беды не давали отвлечься. – Как привлечь внимание?.. Пойти в редакцию нашей городской газеты, дать им разгромную статью про мэра? Не-е-ет, не напечатают, побоятся ссориться с начальством… Позвонить в Петербург Алёше Новикову, моему бывшему ученику? Он какой-то важный пост занимает… Или уже не занимает?.. – потерянно размышлял вслух старик.

      Вышли на резное крыльцо. Яркое солнце основательно припекало, становилось душно. Иван Тимофеевич потёр ладонью левую половину груди.

      – Ох, что-то нехорошо мне…

      – Вам плохо? – испугался Стёпка, подхватив готового упасть старика под руку. Иван Тимофеевич побледнел, на лбу его мелким бисером высыпали капельки пота.

      – Ничего, ничего, – бормотал он, присаживаясь на ступени крыльца, – сейчас отпустит…

      – Лекарство у вас с собой есть? – встревоженно поинтересовался Стёпа.

      Старик отрицательно помотал головой.

      – Ты, дружочек, будь добр, спустись вниз к источнику да принеси мне водицы из него. Там возле родничка и кружечка имеется. А я пока посижу здесь, в тенёчке…

      – Хорошо, – ответил мальчик и побежал по тропинке вниз с горы, куда указал рукой старик.

      Узкая тропка тесно прижималась к крутому склону, словно боясь оторваться и улететь коричневой лентой с обрыва в реку. В одном, особенно крутом месте были врыты в землю самодельные