«Джинни, с чего ты взяла, что Огонь ранит своих последователей?»
Я застыла в растерянности, не в силах поверить, что стихия ко мне обратилась. Впервые она сочла меня, огненную элементаль, достойной разговора.
«Я обращался к тебе, Джинни, но ты меня не слышала…»
Вздрогнув, прижала малыша к себе, словно стараясь защитить от Первородного пламени. Не позволю, не отдам! Страх бурлящим гейзером выплеснулся наружу. Родное и ласковое пламя стало невыносимо горячим, я стиснула зубы и зажмурилась.
«Вода… Слишком много… Она душит… Меш-ш‑ает…» – прошипел Огонь, будто в него и в самом деле плеснули воды. Языки пламени дёрнулись, скользнули по ногам и начали затухать. Костёр терял силу, вместе с ней уходила и боль.
«Джинни Джай-Дайз, ты что, решила завалить ритуал? – Мысленный голос Даркана звенел от ярости. – Неужели ты и в самом деле ни на что не способна?!»
Вот только не надо мне лишний раз напоминать, насколько я никчёмная! Сама прекрасно знаю! Безошибочно повернув голову, выхватила в толпе перевёртышей высокую фигуру Даркана. Запихни меня в Бездну, я и во Тьме смогу найти своего демона. По голосу. По запаху. По острому, пульсирующему желанию, которое заставляет, бросив всё, лететь навстречу пламени…
Чудовищным усилием смогла отвести взгляд от Шэлгара и тут же почувствовала себя такой одинокой.
«Тогда зачем ты каждый раз норовишь от меня ускользнуть? Позволь мне помочь тебе, Джинни. Огонь – это не только сила и свобода, он может быть разным: чутким и ласковым, как сердце матери, всепоглощающим и неудержимым, как истинная страсть…»
Пламя костра взметнулось выше головы, даже небо на мгновение стало золотистым. Я прижала к себе рысёныша, словно утопающий, цепляющийся за обломок плота. Даркан был прав: Огонь может быть разным. Он придаёт силы, наполняет энергией, но он же и сжигает изнутри, требует отдачи. Полученный дар нельзя сохранить, спрятать, оставить для себя, а ещё огненная стихия не направляет, не даёт подсказок. Так каким же будет твой путь, малыш? Рысёнок, будто услышав немой вопрос, открыл голубые глазки и схватил меня за указательный палец. Огонь соскользнул с него и обвил крошечное запястье. Малыш нахмурился, помахал ручкой, на которой теперь красовался пылающий браслет, и счастливо рассмеялся. Я приподняла новорождённого повыше, давая перевёртышам рассмотреть