но свершается
Таинственная одиссея нашего бытия.
Так что же такое жизнь, если есть Бог!
Да и есть ли жизнь, если есть Бог!
Псалом 14
Ты, Господи, ходи Своими путями,
А я буду ходить своими!
Обижен я на Тебя, Господи.
И обида моя велика.
Не понимаю я Тебя, Господи.
Псалом 15
Как жалок человек, винящий Господа,
Как неблагодарна тварь к своему Творцу,
Как нечестив ропот раба к своему господину.
Как терпишь Ты, Господи, не терпящих Тебя!
Как переносишь Ты тех,
Кто не переносит одного лишь Твоего имени!
Удивляюсь я Тебе, Господи!
Псалом 16
Видел я улыбку младенца, Господи,
И ожила душа моя,
И окаменела.
И понял я, что вся тайна мира здесь.
Как светел и лучезарен взгляд того,
Кто томился много лет во тьме чрева матери своей.
Как он мог выйти на свет!
Как он питался и дышал во тьме египетской,
Что зовется утробой женской.
Откуда знал он, как жить здесь,
Выйдя из глубины подземелья.
Как дитя человека превосходит всех детенышей
животных тварей!
Как он мал и беспомощен,
Но как велик и страшен осмысленный взгляд его.
Как беспорядочны движения рук и ног его,
Но как целеустремлен и сосредоточен его взор,
Смотрящий туда, куда не проникает взрослый,
Всегда упирающийся в смертную тьму этого мира.
И понял я в ужасе —
Как непричастен человек к рождению человека,
Как далек человек от всего того,
что происходит в мире.
Ты, Господи, зачинаешь,
Ты, Господи, сохраняешь,
Ты, Господи, понимаешь.
Псалом 17
Как возможен другой человек, Господи!
Как возможен!
Не зря говорят: «Чужая душа – потемки».
Ибо, что есть, в сущности, другой человек!
Никто ведь не знает.
Вот все такие же, как и я —
Слишком близкие и совершенно чужие.
И ничто более не чуждо, чем другой человек, Господи!
И это невыносимо.
Смотрит на меня брат мой —
И сколько в его взоре холодного отчуждения,
Сколько равнодушия и презрения.
А если и с интересом смотрит на меня ближний,
То лесть – мотив его.
Нет любви и согласия;
Дух вражды и ненависти, подозрения и зависти,
злобы и подлости —
Вот чем полны сердца человеческие.
А все потому, Господи,
Что непонятно, как возможен другой человек.
Чем он жив!
Подумаешь – и ужаснешься.
Ничто не близко в другом:
Все иное, все не то, все враждебно, все неприятно,
Ни за что никто не хотел бы быть другим,
Никогда жизнь другого не радость.
И ты заставляешь нас любить друг друга!
Смеешься