– Я пытаюсь с вашей помощью восстановить события того дня. Так почему вы вернулись на следующий день?
Я, задумавшись, молчала. Как я могла объяснить Сотнику, что, проведя беспокойную ночь, я, начиная с десяти утра, возилась с заболевшей Татой. В десять вызвав «скорую», после ухода врачей сама ставила ей каждые четыре часа уколы, потому что та отказалась от госпитализации. Тате вскоре стало лучше, а я жутко устала и сама не заметила, как провалилась в короткий сон. А вскочила ровно через пятнадцать минут с четким предчувствием беды, свершившейся или близкой. Неужели, подъезжая к озеру, я уже знала, что отца в живых не застану?
– Вообще-то ехать к отцу еще раз в планах не было, просто почувствовала, что с ним беда, поэтому и… – попыталась я сформулировать доступно, но Сотник не дослушал.
– Я понял. Да… скажи мне кто еще год назад, что буду верить в предчувствия и предсказания, – высмеял бы, уж простите. Ляна Шандоровна, напомните-ка мне, кого вы там узрели за спиной батюшки вашего? Когда он у окна стоял перед тем, как выпасть?
Я недоверчиво смотрела на Сотника – с чего вдруг такие перемены? Он же мне не поверил!
– Да не смотрите на меня так… Каюсь, ваши «видения» показались тогда бредом. Но все же версию с цыганским прошлым вашего предка отработал. Уж больно близки по времени оба события: пожар в доме баро, его убийство и буквально на следующий день – смерть его бывшего воспитанника.
– Баро тоже убит?!
– Да, тело нашли в день цыганского конфликта в машине, в лесу, недалеко от той дороги, что ведет в дачный поселок. Почти что у Пенкино. Задержись вы в ожидании отца еще на пару часов, проезжали бы рядом с местом преступления. Вот так. А описать того мужчину, которого как бы увидели в окне, сможете?
– Нет. Я заметила лишь силуэт. Точно могу сказать лишь то, что он выше отца на голову. И еще знаю, что из окна он выбросил труп. Или же папа был просто без сознания? – вдруг подумала я вслух. – Возможно… в стельку пьян?
– Так-так, уточните – с чего такие выводы?
– Он совсем не сопротивлялся. А вы тогда заявили, что следов насилия на теле не было… А вскрытие? Вы же делали вскрытие?
– Вот зря вы тогда меня не стали слушать, – укорил Сотник, а я вспомнила, как молча подписала документы, когда приехала за телом отца. Сотник действительно пытался мне что-то сказать, но я, хлопнув дверью, ушла.
– Как понимаю, вы уже допускаете, что это было убийство? Он не сам выпал из окна? – с вызовом спросила я.
– Ваш отец скончался не от падения с высоты, а от отравления суррогатным пойлом. А потреблял он его, скорее всего, не в одиночестве, как мы решили. Вы помните, что эксперт забрал стакан и бутылку, что стояли на столе? Один стакан! И на бутылке были найдены отпечатки пальцев лишь вашего отца. Что меня и насторожило…
Я, ничего не поняв, уставилась на Сотника, ожидая продолжения.
– Ну, кто-то же должен был продать