Вот и все, как правильно сказал учитель. Скоро мы узнаем, насколько правильна моя теория и насколько точно я просчитал ключевые точки эксперимента.
Я пришел в себя оттого, что впервые за много лет вспомнил, что такое боль.
Нет, это была не та боль, которой подвержено обычное человеческое тело – мне не хотелось орать, выть дурным голосом или просто биться в тисках, как пришпиленная к дереву бабочка. Мне просто стало плохо. Настолько, что я даже распрощался с уютным небытием и неохотно открыл глаза.
Где это я?
Ах да… что-то смутно припоминаю: меня сперва кинули, пробили моей головой стену холла и чуть не похоронили под тяжелыми обломками. Повезло, что у нового тела такие крепкие кости. Стена вдребезги, от потолка остались только дыры, пол весь в трещинах, повсюду раскиданы громадные каменные обломки, а трансформа – почти целехонька, ну, в смысле, еще жива и даже способна самостоятельно шевелиться.
А вот находился я, как ни странно, неподалеку от фамильного склепа Невзунов, умудрившись упасть на смежную с ним стену и до основания ее разрушить. Не знаю уж, метился ли барон специально, или это мне так «повезло», но факт в том, что сейчас я лежал под смутно знакомой, щедро разукрашенной древними символами металлической плитой-дверью, в которой тускло светился кроваво-красный амулет. Тот самый, который мы не так давно изучали с его сиятельством графом Экхимосом и на который у меня имелись определенные планы.
Вот только было одно ма-а-аленькое осложнение: как оказалось, барон тоже времени не терял – пока я валялся без сознания, он умудрился вытащить меня из-под груды тяжелых обломков, распластал по полу, буквально вмяв в него своим тяжелым телом. Судя по неприятным ощущениям в спине, даже попытался сломать позвоночник, но, к сожалению для себя, не преуспел. Зато умудрился вдоволь потрепать мое бесчувственное тело, насажал мне шишек на затылок, помял нагрудную хитиновую пластину, мстительно оторвал правую среднюю лапу, а теперь с остервенением отгрызал вторую. Причем, судя по доносящемуся хрусту и мерзкой щекотке, поселившейся где-то в районе сустава, был уже весьма близок к цели.
– Ничего, что я руки не помыл? – первой отреагировала моя трансформа, выплюнув на шкуру возящегося с моими конечностями лича сгусток ядовитой слюны.
Барон, зашипев от неожиданности, резко поднял голову, так и не выпустив из пасти измочаленную лапу, и зло сверкнул глазами.
– Ш-што?
– Не успел просто, – с грустью добавил я, глядя, как безжизненно свисают с его зубов остатки сухожилий. – Но, надеюсь, это не сильно испортило вам аппетит?
Лич, запоздало припомнив, как я ковырялся этими же самыми лапами во внутренностях его сердитых «дам», с отвращением сплюнул и с ненавистью на меня посмотрел.
– Сдохни, тварь!
– Фу, как некрасиво, –