Не сказать, чтобы семья Энн жила зажиточно: отец – дровосек, а мать – занималась пошивом нарядов для более-менее обеспеченных жителей городка, вблизи которого они жили. Много раз Мариан, мать Энн, предлагала мужу работу полегче, ведь у нее были знакомые при дворе местной графини. Однако Джонатану, отцу Энн, не нравилась эта затея. Он получал удовольствие от физических нагрузок.
Они помогали ему справиться в самых тяжелых ситуациях. На подобие той, когда Кристиан, их с Мариан сын, потерялся на болотах. То была тяжелая утрата для всей семьи, мальчику было всего шесть лет. Энн была на два года младше брата. Однако этот фактор не мешал им быть не разлей вода. Уже будучи взрослой, она периодически вспоминала, что у нее был брат. Каждый раз при этом на глазах у нее непроизвольно наворачивались слезы. Энн всегда недоумевала: почему? Ведь она совсем его не помнила.
За шестнадцать лет, казалось бы, родительские раны должны были зажить, но тем не менее, Джонатан так и остался замкнутым. Только Энн могла пробудить улыбку на лице этого вечно уставшего работяги.
Мать Энн была очень мужественна, и уйдя с головой в работу и воспитание дочери, она сохранила силу духа и волевые качества. Энн всегда старалась брать с нее пример.
Так или иначе, сейчас, Энн зашла на кухню, где ее ждал горячий чай с яблочным пирогом. Мать хлопотала у печи, видимо уже готовя обед. Девушка спросила: “Мне приходили какие-нибудь письма?”
− Нет, дорогая, − последовал ответ.
− Странно, мне уже давно не присылают заказов, кроме графини Шанглер, разве что, − в раздумьях продолжала Энн.
− Знаешь, милая, я вообще удивлена, что они у тебя пользуются такой популярностью. Твой отец даже сомневается, что ты занимаешься именно орнаментами для их мебели. Я хочу сказать, что все эти твои выезды… Это все странно. Я тоже никогда не слышала о таких работниках, как ты. Уезжаешь на две-три недели. Возвращаешься с ссадинами… Хорошо, что по городу о тебе не распускают сплетни, а то и я бы подумала о чем-то нехорошем, − протараторила Мариан.
− А-ха-ха, еще бы они что-либо распускали. Мама, тебе ведь не раз расхваливали меня проезжающие мимо нас знатные особы! Да и, тем более, если бы я и вела какую-нибудь недостойную деятельность, уж местные не преминули бы всем и каждому об этом разболтать, − она ласково посмотрела на мать.
− Ох, что верно, то верно, − ответила мать, перекладывая сковородки с плиты в раковину. − Просто, поверь, это все нам непонятно. Все эти аристократы…Зачем им столько шитья, ума не приложу!
− Они же богачи, нам их не понять, − пожала плечами и беззаботно улыбнулась Энн.
Тем временем, пока они болтали на кухне их небольшого пригородного домика, по полю, в его направлении, брел отец Энн. Он забыл взять фляжку с водой и кусок пирога, которые отложила ему Мариан. Джонатан сосредоточенно пытался вспомнить, что же его тогда