Он жмурится. Всё понимает. Застал меня с поличным и ему это не нравится.
– Николай Петрович, – голосит в полотенце эта ненормальная, – Я всё уберу. Вы только не сердитесь. Может… есть какой черпак, ковш, а?! Я уже сама сто раз пожалела, что сюда вошла!
***
Как же больно и стыдно! Не хотела казаться ребёнком, но лишь больше Лядовых в этом убедила.
Как стыдно…
Обматываю голову полотенцем, прикрываю руками мокрый насквозь лифчик и сдаюсь.
– Ох и Аня… – ворчит полковник. – Ничего. До свадьбы заживёт. Я сам виноват. Открыл воду в бассейне, вот она и напор убавила, а душевой насадкой я уже не пользуюсь очень давно. Душевая кабина же есть. Я больше по её части. Пусть подсохнет всё, мы ещё раз посмотрим, отработаем и, если нужно будет, перевяжем.
Не могу выдавить из себя даже банальное «спасибо». Мне так стыдно и больно, что я только и делаю, что очень часто моргаю, не пуская непрошеные и злые слёзы.
– С тобой точно всё в порядке? – беспокойство в голосе отца мужчины моей мечты кажется таким настоящим и искренним, что я отмираю.
– До чьей хоть свадьбы? – против воли, голос звучит плаксиво, а глаза щиплет с удвоенной силой.
– Полагаю, твоей.
– Не, – мотаю головой, скрывая истинные эмоции и отвлекая цепкий взгляд от своего лица, – Мне рано. Были планы попробовать поучиться.
– Похвально. – ухмыляется мужчина.
Николай Петрович мнётся. Смотрит то на меня, то на Макса, будто растерян или подбирает слова. Это замечаю не только я.
– Пап, ты что? – Макс отзывается со странным раздражением в голосе.
– Мне отъехать по делам нужно. Ненадолго. Я к вечеру буду. – быстро выговаривает он, тут же развернувшись в сторону распахнутой двери. – Отставить вопросы! – властно дополняет, будто кто-то собирается его останавливать.
Ах нет, собирается. Вон, как у Лядова младшего рот красиво приоткрыт. Явно что-то отцу сказать хочет, а не ждёт, когда я пальчиками по подбородку проведу и…
– Ты чего?
Махаю руками, аки птица крыльями. Стало, безусловно, вполне терпимо, но нос и бровь с губой всё ещё припекают. От воздуха и рукомахания перед моськой как-то не так остро это ощущается.
– Он собрался жарить мясо. – отзывается Макс. Его карие глаза щурятся, а ловкие пальцы принимаются стаскивать с себя мокрую рубашку.
Дыхание сбивает.
–…мой отец бы не уехал сегодня. У него же всё всегда распланировано. Сказал, будет жарить мясо, значит, будет его жарить – хоть в метель, хоть под дождём, хоть земля разверзнется. Сказал, раскроет дело, значит, раскроет, какая бы шишка ни претендовала на обратное или чужие заслуги…
Не совсем понимаю, о чём он говорит. Точнее, не понимаю его беспокойства и раздражительности. Ответственность – это прекрасно. Не худшее качество. Именно таким и является Николай Петрович – ответственным. Но это же не значит, что у мужчины вот никогда-никогда не бывает расфокусировки и сбитого прицела. Могут появиться