Христианин Сартак во главе Золотой Орды
Кем по религиозной принадлежности являлся организатор похода на Русь Бату? В традиционной школьной версии давался ответ предельно упрощенный: язычник. Более детальная реконструкция монгольских религиозных воззрений позволяла его, равно как и самого Чингисхана, считать тенгрианцем. При этом необходимо упомянуть о свидетельствах приверженности Бату иным культам. Согласно утверждению персидского историка, придворного панегириста XIV века Вассафа аль-Хазрата, «хан был веры христианской»45. Это Вассаф ставил Бату в минус, ибо христианство, заявлял он, противоречит здравому смыслу. Но хан, уточнял историк, являлся скорее прагматиком, не принимавшим глубоко ни одну из религий.
Безусловно, принятие Бату христианства, даже формальное, принципиально меняло бы расклад цивилизационных сил в мире. Но версия тенгрианства, безусловно, является более убедительной.
Сообщения о принятии Бату ислама не были единичны. О том, что правитель улуса Джучи тайно принял ислам и покровительствовал мусульманам, писал, к примеру, персидский историк XIII века аль-Джузджани, автор труда по всемирной истории46. Взгляд о переходе Бату в ислам получил распространение и в Европе. Из позднейших русских авторов взгляда о переходе Бату в ислам придерживался Андрей Лызлов. В своем знаменитом труде «Скифская история» он утверждал, что именно правитель улуса Джучи был первым из монголов, кто принял ислам и распространил его в подвластных землях47.
Лызлов в целом давал крайне негативную оценку фигуре Бату, приписывая ему совершенно неоправданно роль гонителя христиан. «Потом, – описывал автор «Скифской истории» поход монголов в Венгрию, – нечестивый Батый, не удоволився толикими безчисленными христианскими кровьми, яко кровопийственный зверь, дыша убийством христиан верных, оттуда со многими воинствы иде в Венгерскую землю»48. Интерпретация Лызлова противоречила традиционному взгляду, согласно которому первые монгольские правители, включая Бату, были религиозно терпимыми. Образ гонителя христиан понадобился автору «Скифской истории» для заявленного им в конце XVII века идеологического проекта объединения европейских христианских сил, без различия конфессий, против турецко-татарской мусульманской угрозы. К тому же Лызлов в своем труде во многом опирался на польские источники, которые были достаточно негативно настроены и в отношении монголов.
В целом же позиция о возможном принятии Батыем ислама не представляется убедительной. Если бы он действительно стал мусульманином,