– Чтобы от сильного ветра стекла не вылетели, – ответила она и продолжила заклеивать окна. Ей было не до меня.
После ее ухода палата превратилась в растревоженный улей. Говорили все, перебивая друг друга, многократно повторяя одно и тоже слово «война».
Я прислушивался к тому, о чем говорили взрослые, но мало, что понял. Ко мне повернулся сосед по койке.
– Закончилось для тебя безмятежное детство и не 1-го сентября, а сегодня – 22 июня 1941 года, – проговорил он, поднялся и пошел на перевязку.
Возвратился довольно быстро.
– Попросил врача побыстрее выписать меня. Хочу добровольцем пойти на фронт, – сообщил он, едва войдя в палату. Для него это было не простым решением.
Глава 2. Повестка
Ночью с 22 на 23 июня В. Елисееву принесли на дом мобилизационную повестку с указанием, по получении, немедленно прибыть в горвоенкомат.
Возле военкомата, во дворе, в коридорах толпились призывники. А новые подходили и подходили.
Короткий разговор с военкомом. Направление в Брест.
– Обмундирование, оружие получите на месте. С собой возьмите продовольствия на три дня, не больше, – предупредил военком.
Из военкомата к нам в палату пришел проститься со мной. Задержался дольше обычного. Сказал, что уходит на фронт, но скоро вернется и мы заживем как и прежде. Просил без него во всем слушаться маму и ей помогать. Попрощавшись в палате со всеми, ушел. Я воспринял его уход легко, как это бывало ни раз, когда он надолго уезжал в командировку. Тогда я не понимал, что это за страшное слово война.
Из больницы папа пошел домой за вещами. Простившись с мамой, поехал на Белорусский вокзал.
Как у истинного интеллигента, кроме фетровой шляпы, которую в ту пору носила только она, галстука, коверкотового серого цвета макинтоша, хотя было жарко, но мама настояла взять его на случай холодной погоды, полуботинок, ничего другого, более подходящего, у него не было. Простого мешка, который можно было забросить на спину как вещевой мешок, и того в доме не оказалось. С собой взял небольшой дорожный чемодан. На войну собрался, как прежде, в командировку.
Кто тогда мог предположить, что война будет такой затяжной, с большими потерями. Неделя, две и наша доблестная Красная Армия разгромит немецких фашистов и вышвырнет их с нашей территории. Так думали многие. Так думал и он, когда сказал мне, что скоро вернется.
Белорусский вокзал был переполнен. Одни грузились в эшелоны и отъезжали на запад, а новые подходили и подходили. Раздавались громкие команды на построение. По платформам проходили отряды. Рядом шли матери, жены, дети. Маленьких отцы несли на руках до вагонов. Огромная человеческая трагедия. В те дни море слез пролилось на вокзале.
К кому он не обращался по поводу поезда на Брест, никто толком ничего ответить ему не мог. Подошел к расписанию. Оно было заклеено-переклеено и походило