«Петушок» сжался, среагировав на окрик, и застыл на своем месте.
– Вот так, – удовлетворился увиденным «бык» и повернулся к Иосифу, – Босс, а может ты еще сальца замахнешь? Что-то не очень у тебя с аппетитом сегодня.
Тот взглянул на подручного и отрицательно мотнул крупной головой.
– Не хочу, Батон, – он отодвинулся от стола, где перед ним крупными кусками лежала нарезанная колбаса и большой шмат копченого сала, – Лучше чифирку завари. Чуток взбодриться нужно.
– Сделаем, – подхватился с места «браток», – Сейчас кипятильничек достану.
Со стороны бронированной двери в камеру донесся приглушенный металлический лязг, заставивший присутствующих обернуться в ее сторону.
– Кого-то бог несет, – сдержанно выразился сидевший по другую руку от Крутого «браток», – Интересно, по чью душу?
– Всем встать и принять безопасное положение! – рыкнул от входа начальственный голос надзирателя, – Руки держать на виду!
Содержавшиеся в камере заключенные поднялись со своих мест и, вполголоса бурча, заняли места у стены и нар, уперев в них руки и широко раскинув ноги. Последним поднялся со своего места Иосиф, неторопливо встав в сторонке, но и не подумал последовать примеру сокамерников. По негласному статусу ему такое дозволялось.
Дверь в камеру громко лязгнула отпираемыми засовами и распахнулась, пропустив в спертый воздух плохо проветриваемого помещения толику относительной свежести. Вместе с ней внутрь прошла грузная фигура в грязно-зеленой камуфляжной форме и с погонами прапорщика. «Вертухай» с внимательностью профессионального соглядатая осмотрел содержащийся в камере контингент, после чего осклабился в кривой усмешке.
– Ну что, бродяги, тунеядцы, жулики и грабители, – сотрудник презрительно сощурился, – Нового постояльца к вам привел. Хлеб да соль ему, как полагается! Или «чай-курить». Вам виднее. Уж постарайтесь.
Он кивнул себе за спину и, посторонившись, пропустил в помещение переведенного арестанта. А затем, когда тот, держа в руках свой вещевой баул, оказался в помещении, ретировался восвояси.
– Здесь и так дышать нечем, гражданин начальник! – с плаксивым надрывом крикнул вслед «вертухаю» «угловой», – И мест на нарах на всех не хватает! А вы к нам еще кого-то подселяете!
– Да хоть сдохни здесь, педрилка картонная, – гоготнуло из коридора в ответ, – Мне похрен. Сказали подселить – я подселяю.
Бронированная дверь громко брякнула на прощанье, однако на нее уже внимания никто не обратил. Все присутствующие во все глаза глядели на вновь прибывшего, на его поджарую жилистую фигуру и абрис скуластого лица с орлиным носом и щелочками пронзительно колючих глаз. Тот, в свою очередь изучал обитателей камеры.
– Ты кто будешь, бродяга? – первым оживился Батон, – Чем дышишь? Назовись.
«Бык»