«Простите, Ву, у ваших родителей и сестры шансов выжить нет».
Дальше все, полная пустота и провал в сознании. Соображать и хоть как-то воспринимать действительность он смог лишь на улице Ги, рядом с центральным госпиталем. Как Ву добрался до этого места, он совершенно не помнил. Впрочем, ему было наплевать и на это, и на многое другое. Потерянный где-то по дороге рюкзак, документы, костыли, сильную боль в ноге, результат недавнего перелома, все долой, все придать огню.
Однако навал окончательно сбрендившей реальности и не думал отступать или хотя бы притормаживать, наоборот, он ускорялся и ускорялся.
Вышедший к нему врач лет сорока с бледным устрашающе напуганным лицом, лихорадочно мнущий в руках ковид-маску, тихим, охрипшим голосом просипел:
– Они, они пропали, исчезли, один за другим, один за другим.
Ву Вей вцепился в него с силой циркового акробата, заставив доктора вскрикнуть от неожиданной боли.
– Не понял, что значит, исчезли? – скрежеща зубами, спросил молодой парень, едва сдерживаясь.
Врач, несмотря на всю свою взрослость и массивность по сравнению с мертвецки бледным юношей, не смог высвободиться из стальных рук странного, похоже, находившегося не в себе бедного парнишки.
– Успокойтесь, пожалуйста, пустите, пустите, наконец, вы что, телевизор не смотрите или интернетом не пользуетесь, или вам предложение от пришельцев не приходило? Очнитесь же! По всей земле теперь подобное происходит. И это, это… – потупился врач, видимо, раздумывая – говорить, не говорить, но все же решился и продолжил: – Знаете, пусть вы и потеряли навсегда связь с вашими родными, но ведь главное, они живы, понимаете, живы.
Совсем посеревший лицом от происходящего паренек отстранился от доктора, глянул на него бездонными голубыми глазищами, полными слез и боли, и тихо прохрипел:
– Спасибо.
Врачу казалось, он его еще слышит, а мальчишка уже исчез, словно бы его здесь и не было. Человек в белом халате еще какое-то время постоял, ошарашенно пялясь в пустоту, где только что стоял юноша с невероятно сильным руками. Поправив спецодежду, тряхнул головой, оставляя за собой последнее слово или экспертное мнение.
«Констатирую – мир сошел с ума…»
После произошедшего с ним за сегодняшний день меньше всего он ожидал такого. Вей, на удивление, чувствовал себя невероятно спокойно и даже как-то уравновешенно, что ли. Сразу с воодушевленной дерзостью подумалось: «Ба-а-а, да тут явно прослеживается какое-то сильное, но ненавязчивое седативное воздействие. А ну и черт с ним, нате вам, обломитесь, все мои сложняки-заморочки, это вам не “Венлафаксин”4 какой-то, это что-то сильно другое, инопланетное».
То крайне убийственное чувство полного отчаянья, словно грязный песок, просочилось сквозь пальцы и исчезло, будто его и не было вовсе. Молодой циркач вдруг одномоментно и как-то даже явственно понял, надо идти, идти дальше по