Часов в пять вечера разразился тропический ливень. Полило как из ведра, земля сразу покрылась слоем воды. Но через полчаса непогода улеглась, а к заходу солнца стало совсем тихо и безветренно.
Взлетаем мы в десять вечера. Сингапур сверху – сплошное море огней. В гавани на черной воде – силуэты судов, очерченные горящими лампочками по бортам и вантам. И каждый из них повторяется своим отражением в воде, как в черном зеркале.
Проснулся утром, смотрю в иллюминатор – под нами Австралия! Сквозь пелену облаков видны заросли серо-желтого ксерофитного вечнозеленого кустарника – скрэба в темных пятнах редко разбросанных деревьев. Затем местность становится все более гористой, а растительность – густой. Пересекаем Водораздельный хребет, поросший густым эвкалиптовым лесом, снижаемся над Сиднеем. Город раскинулся до горизонта. Кроме центра, он весь одноэтажный. Бесконечные ряды коттеджей, и почти у каждого – ярко-синий кружок или квадратик – небольшие бассейны. Здесь и там видны стадионы для крикета – посреди желтовато-зеленого поля вытоптанная по диагонали полоска земли. Гигантские автостоянки забиты машинами; в центре – много эстакад: в таком городе жить и ездить на одном уровне становится явно невозможно.
В половине девятого садимся в Сиднейском аэропорту. Подходя к двери самолета, предвкушаю: сейчас я ступлю на землю Австралии! Но не тут-то было: по брезентовой трубе, придвинутой вплотную к двери, нас, не пустив на землю, проводят сразу на второй этаж здания аэропорта в багажный зал.
Эвкалипты цветут в сентябре – ноябре
Парни в белых комбинезонах ловко схватывают чемоданы, появляющиеся с транспортера, и размещают их на вращающемся круге. Все это очень слаженно и красиво, однако я не вижу моего большого чемодана. А в нем – километр фото и кинопленки, все мои африканские и алтайские слайды, которые я взял с собой для демонстрации на лекциях.
Вспоминаю