Было двадцать минут седьмого. Спать еще не скоро, а ему уже одиноко.
Кен подошел к столу, плеснул в стакан немного виски и уселся в кресло возле радиоприемника. Включил радио, закурил и тупо уставился в стену.
Значит, Паркер нашел себе девицу. Удивительно. Кен всегда считал, что он только языком чесать мастер.
Диктор начал распинаться об ужасах водородной бомбы, и Кен раздраженно выключил приемник. Встал, подошел к окну и выглянул во двор. У него не было никакого желания ни стричь газон, ни пропалывать заросший сорняками розарий.
Несколько минут он хмуро простоял у окна. Затем взглянул на часы, беспомощно пожал плечами и вышел в холл. Открыл дверь и оказался на крыльце.
На улице было жарко и душно.
«Наверное, будет гроза, – подумал Кен. – Черт! В такую погоду не до газона. Оставлю на потом. Может, завтра станет прохладнее».
Приняв решение, он расслабился и вернулся в холл. В доме было тихо и пусто. Кен добрел до гостиной, допил виски. Не думая, плеснул еще, взял стакан и отправился на кухню.
Впереди был еще один тоскливый вечер. Кен открыл холодильник: интересно, что цветная служанка оставила ему на ужин. Взглянул на пустые полки и захлопнул дверцу. Даже Кэрри про него забыла! В кладовке были консервы, но из жестянки есть не хотелось.
Недовольно хмыкнув, Кен вернулся в гостиную и включил телевизор.
На экране появилась резвая блондинка в плиссированной юбочке. Кен увлекся ее танцем. Блондинка напомнила девушку, которую он сегодня видел на улице. С полчаса Кен пялился в экран. Передача оказалась так себе, и он дважды подливал виски. Наконец пошли финальные титры. Не дожидаясь следующей программы, Кен выключил телевизор, встал с кресла и принялся расхаживать по комнате.
Из головы у него не шла избитая фраза Паркера: чего глаз не видит, о том сердце не болит.
Кен подумал, что через час начнет смеркаться. Он подошел к бару и вылил остатки виски в стакан. Выпитое уже ударило в голову, и Кен почувствовал, что его начинает тянуть на приключения.
Какой смысл сидеть дома? Может, и правда съездить к той девице – ну, на пробу? Паркер сказал, одинокие парни – как раз ее профиль. А Кен – как раз одинокий парень, разве нет?
Он отнес стакан в спальню, присел у туалетного столика, стянул рубашку и вынул из комода свежую.
Какой там у нее номер?
Закрыв глаза, он попробовал вспомнить. И понял, что выпил больше, чем ему казалось.
Риверсайд, 33344.
Теперь все зависит от ее голоса. И от того, что она скажет. Если голос окажется противным, повешу трубку. Если никто не ответит, пойду стричь газон. Да, так и сделаю.
Застегивая рубашку, он вернулся в гостиную и набрал номер. Послушал гудки на линии, понимая, что сердце бьется быстрее обычного.
Через несколько секунд сказал себе: «Ее нет дома» – и почувствовал облегчение, с примесью разочарования. Что ж: нет, значит, нет. «Стало быть, займусь газоном», – подумал он, не вешая трубки.
Вдруг на линии щелкнуло.