Охотники стояли, раскрыв рты.
– Да, Кун, это он! – ответил Ирис.
– Я никогда не видел Гигантозавра! – изумился Рилан.
– Я за все свои луны прожитые не видал столько гигантов, сколько вижу сейчас, – сказал Таро.
– Вот, про что я вам говорил, – промолвил Валл. – Стая!
– Откуда они взялись? – поинтересовался Трис.
– Не знаю, мой друг, – ответил вожак. – Только Пангее известно. Тут без единства не обойтись.
– Будто все гиганты всех земель Великого Вулкана собрались в одном месте, – представил Ирис. – А Гигантозавра я не видел со времён провозглашения Рошана вождём.
– Они со стороны лианового леса вышли, – подметил Валл. – Но почему они собрались в стадо?..
– Валл, а ты смог бы в шатре постичь единство? – поинтересовался Арвен.
Соплеменники забубнили, никак не одобряя идею молодого охотника.
– Ты с ума сошёл, юнец? Мне ещё единения здесь не хватало! – возмутился шаман. – Салас, вон, уже побывал в единстве! Нам бы до Великого Вулкана добраться, да поскорее. За последнее время слишком много тревожных событий.
Бывалые следопыты зашастили, поддерживая возмущения вожака, а потом они ещё долго смотрели на очертания рептилий на горизонте, предполагая причины возможного скопления ящеров. И когда на холме из виду скрылся последний Длинношеий, Таро предложил заползти наконец-таки в ночлег и выспаться. Охотники собрались было идти к шатру, но похрипывание и рокот неподалёку от стойбища застали сородичей врасплох.
– Ока воплоти! – приказал Валл. Следопыты приготовили орудия и обратили глаза.
Справа, в десяти-пятнадцати шагах от рожнов, показался силуэт Острошипа, а за ним ещё несколько подобных ящеров. А затем ещё, и ещё! Огромная стая травоядных, которых стороной обходили не только Разавры, но и не решались тревожить даже повелители небес, медленно подошла к лагерю.
Соплеменники замерли.
– Только Острошипов нам не хватало! – прошептал Таро.
Весьма недружелюбные рептилии, высотой чуть ли не до бёдер взрослого люда и пять-семь шагов в длину с учётом хвоста, обитали небольшими семействами – семь-восемь ящеров. Передвигались они, как и все травоядные, не считая Толстошкуров и прыгунов Пернатых, на четырёх лапах, а на широких спинах рептилиям сама Пангея сотворила крепкие наросты. Панцири – так называли наросты охотники. И панцири эти были полностью усыпаны острыми выступами.
Но Острошипами ящеров величали не из-за этих отростков. В начале шеи из панциря любого Острошипа, даже только что вылупившегося детёныша, торчали в обе стороны – и влево, и вправо – два огромных заострённых шипа. И шипов сторонились все рептилии, которые встречались когда-либо у Острошипов на пути! К слову, отряды Большой Охоты не отказывали себе в рискованном промысле – потравить