– Знаешь, что мне сегодня в голову пришло? – Он взмахнул книгой.
– «Алиса в Стране чудес»? – удивилась я. – За детские книжки взялся, да, Ингвар? Я думала, ты только русских классиков читаешь…
– Это тоже классика, – ответил Ингвар. – Как вы думаете, кем бы вы были в «Алисе в Стране чудес»?
Эгиль расхохотался.
– Кем бы ты был, Ингвар, и ежу понятно. Тем обдолбанным червяком, который сидит на грибе.
Ингвар отмахнулся:
– Он все время обдолбанный, а я – раз в неделю, не чаще.
– По нашим меркам, это довольно часто, – сказал Эгиль. – И вообще, откуда нам знать, чем ты занимаешься, пока мы учимся?
– Это все вранье; к тому же мои таблетки – это лекарство, – возразил Ингвар.
Он страдал эпилепсией. Приступы у него случались нечасто, однако Игнвар всегда был начеку и выпивал редко. Мы договорились, что если он, оставшись дома в одиночестве, позвонит кому-то из нас, но будет молчать, значит, у него приступ и надо со всех ног броситься к нему. Однако пока приступы случались только в нашем присутствии.
Эгиль ухмыльнулся.
– А трава-то как же, Ингвар? Ее способность излечивать эпилепсию не доказана. Если ты торчок, то и оправдываться нечего.
– С Эгилем тоже все просто, – встряла я, – он – чокнутый Шляпник. Твоя жизнь – это вечный бессмысленный праздник.
– Да ты охренела, – возмутился Эгиль. – Ты, как напьешься, намного чокнутее. А Лив тогда кто? Как думаешь, Ингвар? Чеширский Кот?
– Могла бы быть и Котом, – Ингвар поднял указательный палец, – или Алисой, такое я тоже допускаю. Но у меня и получше кандидатура есть. Лив – Королева Червей.
– Потому что я вами рулю?
– И это тоже. И еще ты королева тусычей. Но еще королева червей – главный персонаж во всей книжке. Она привносит в сюжет опасность. Без нее и истории не было бы.
– Чего-то я не понимаю. Это я, что ли, опасная?
– Я тоже не вкуриваю, Ингвар.
– Ну вы сами подумайте. Кто потащил нас тогда в феврале купаться в море? Кто полез в темноте на Сахарную голову, да еще и спьяну? Кто подбил всех пролезть через кусты в сад к каким-то богачам и спереть вот это? – Ингвар показал на статую ангела.
Таких пухлых ангелочков ставят повсюду. Но этот позеленел от старости, да и чайки его порядком загадили, поэтому миленьким его не назовешь. Я окрестила его Вельзевулом.
– Помню, на втором этаже загорелся свет, – сказал Эгиль, – и ты как рванешь! Как бешеная, да еще и ангела поперла.
– Вот именно, – поддакнул Ингвар, – если б не Лив, нам и вспомнить нечего было бы. Жизнь превратилась бы в вечную нелепую игру с часами и чашками.
Я покачала головой.
– Для укурка, Ингвар, ты слишком умный.
– Да никакой я не укурок!
– Из нас троих Лив единственная закончит свои дни в тюрьме, – сказал Эгиль, – готов поспорить.
– Поживешь – и увидишь, как ошибся, – рассмеялась я.
– Тогда договорились, – нашелся Эгиль, – считай, что Ингвар тебя уговорил. Неро будет