Все прошло. Майор сидел в кресле и тяжело дышал.
В перерыв он заглянул в кабинет к Демину и сказал:
– Пойдем-ка, Петя в рэсторан, кутить будем!
– Пойдем!
***
Пасечник сидел у милиции, и от выговора Ефимцева на душе было тяжело, да и твердить по приказу литературу желанием он тоже не горел. Весна все разгоралась вокруг, и хотелось радости, гармошки, пляски… Он покачивал ногой, откинувшись на спинку скамейки и мысли его были черны.
– Вы Пасечник? – рядом стояла невысокая стриженая девушка в берете со связкой книг. Платьице на ней было простое, да и сама она выглядела просто.
– Ну, я, и не просто Пасечник, а сержант милиции Пасечник. —настроение у милиционера было отвратительное.
– Я от актива комсомола, нам товарищ Демин передал поручение помочь вам в работе с политикой и грамотностью. Томилина Алла, – она протянула узкую ладошку, Пасечник пожал ее:
– Саша. Александр.
– Может, хоть встанете?
– Ну, что еще? – он нехотя встал, сунув руки в карманы пиджака.
– Сегодня у нас первый урок. В школе занятия кончились, идем туда. Она взяла его за руку и повернулась в сторону улицы.
Шоферы на площади сразу это заметили:
– Чего, Саня, невеста пришла? – девушка вспыхнула разом, отпустила его руку и отстранилась.
– Не, Вася, это его учиться повели,
– Смотри, Саша, чтоб плохому не научила!
Шоферы заржали в голос, девушка наклонила голову еще сильней, ускорила шаг. Пасечник погрозил мужикам кулаком, но они засмеялись только сильней.
В школе было пусто, только хор разучивал песню. Вдвоем они зашли в свободный класс и Алла, кажется, застеснялась еще больше – Пасечник был выше ее на голову, крепкий коренастый. Из них двоих скорее она походила на школьницу
– Ну что, – скучно спросил милиционер, присев на парту, – как учиться будем?
– Александр, -она занервничала еще сильней, убрала прядь с лица, -пожалуйста, не надо. Давайте начнем. Вот тетрадь, – Она протянула ему тетрадь, – я вам из книги почитаю, вы писать будете, а потом разберем это все.
– Вы вообще, где работаете? – Он взял тетрадь, сел за парту с трудом – ноги не лезли, пересел за учительский стол.
– Телефонистка я на почте. Это неважно все.
Была она какая-то серая, невзрачная, нервная и потерянная.
– Ладно, – Саша вздохнул еще тяжелее, – давайте вашу «Мама мыла раму».
***
Городская столовая с тремя фикусами от ресторана на привокзальной площади отличалась от реального ресторана меньшими размерами и отсутствием оркестра. Цены тоже были чуток пониже.